Сибирские огни, 1961, № 5

ный настил, где недавно игрались самодеятельные спектакли. В зале бы­ ло почти темно. — Товарищи!— волнуясь, обратился Лазо к рабочим. —Мы с ва­ ми отбили все атаки семеновских банд. Семенов бежал в Монголию! По­ ложение осложнилось после чехословацкого мятежа. Войска были пере­ брошены на запад. Японцы усилили свои войска и вооружили остаток се- меновцев. Эти банды теперь угрожают Чите. Мы отделены от Советской России враждебными силами и поэтому не можем удержать Даурского фронта. Советы в Забайкалье вынуждены временно прекратить свою де­ ятельность, но соберутся с силами и победят навсегда! Я знаю, что вы го­ товы защищать город, но это приведет только к неоправданным жертвам. Надо сохранить силы, надо получше подготовиться к новым боям. Сохра­ няйте спокойствие и выдержку. Придет время — вы получите сигнал... Советская власть непобедима. Сейчас мы терпим временное поражение... Большой, полный теней, клуб, застывший, когда говорил Лазо, заше­ велился. Молчаливая толпа медленно двигалась к выходу. На улице стояла полная тьма. Издали долетел гудок маневрового па­ ровоза. — Вот он! — сказал кому-то железнодорожник. Из темноты в поло­ ску фонаря вышла Ольга. — А где Нюта? — спросил Сергей. — Вот она, — здесь, со мной. — Я здесь, Сергей Георгиевич, — услыхал он голос жены Бориса Кларка. — Едем с нами! Мы заберем твоих ребятишек. Едем! — Не могу... — Почему? — Двое больны. — Ты должна поехать с нами! — Не могу! Вы не беспокойтесь, я укроюсь у мамы. Бронепоезд покинул Читу. На рассвете он остановился на станции Урульга. Сонная, маленькая станция, с единственным керосиновым фо­ нарем на столбе у колокола, как бы удивленно глядела на бронепоезд. ...28 августа в пристанционной школе состоялась партийная конфе­ ренция большевиков Сибири и Дальнего Востока. Большинством голосов было принято решение фронтовую войну временно прекратить и перейти к партизанской борьбе... 5 Было тихое утро. Косые лучи солнца пробивались сквозь ветки сосен. Пели птицы. Иван Изосимов поднял чугунную, как с похмелья, голову. Повел мут­ ными глазами и ничего не понял. Под откосом в высокой траве лежал мертвый конь, оскалив белые зубы, будто силился достать шершавым языком каплю росы на листке подорожника. Иван провел рукой по затылку. На пальцах — запекшаяся кровь. Вытирая руку о росистую траву, он услыхал тоненькое ржание. Около леса бегал маленький, словно игрушечный, конь, с белой звездоч­ кой на лбу. Жеребенок показался ему знакомым. Он вспомнил вечер на привале, когда комары тучами кружились над конским табуном... Кобы­ лица отбивалась от комаров хвостом, вздрагивала всем телом, но стоило только жеребенку подбежать и уткнуться мордочкой в вымя матери, как она замирала, и стояла, терпеливо вынося комариные напасти... Иван попробовал встать, но почувствовал, что левая нога опухла и