Сибирские огни, 1961, № 5

колючие, недовольные глаза. Бахметьев взял прутик вереска, подержал его над тлеющими угольками. Вереск вспыхнул маленьким ослепитель­ ным пламенем. Задрав голову, чтобы не подпалить усики, Бахметьев при­ курил и долго не отрывал взгляда от мерцающего ковша Большой Мед­ ведицы. Воображение перенесло Олега Алексеевича в Омск, к Митере- вой. Он глубоко вздохнул: «Вот они — капризы судьбы, сиди теперь у ко­ стра и жди, пока испечется в золе картошка». После чехословацкого мятежа Бахметьев все чаще сожалел о том, что пошел к красным. Несколько раз он порывался поговорить с Матэ по душам, но чувство страха перед прямым, честным венгром удерживало его от этого разговора. «Куда же он запропал со своим Иваном Изосимо­ вым?— думал Бахметьев, стискивая зубы.— Ох, уже эти Изосимовы!» Он вспомнил, как проигрался в клубе «Трокадеро». Денег не хватило. Ему пришлось выписать вексель на врезавшееся ему в память имя Алек­ сея Изосимова. Прошли годы, и он встретил этого субъекта у Митеревой в Омске, когда она прибегала к услугам местных дельцов, чтобы достать всякую гастрономию. Из ночной темноты на свет костра неслышно вышел Матэ. —1Ой, как вы легки на помине! — сказал Бахметьев, подкинув в ко­ стер сучья,— Где потеряли своего Ивана? — Он пошел поговорить с бойцами, — ответил Матэ, не заметив иронии. — Картошки печеной хотите? — предложил Бахметьев и принялся нервно ворошить большим сучком золу. — Давайте поужинаем! — охотно согласился Матэ. Ему хотелось сблизиться с этим русским человеком. Иногда Матэ бранил себя, вспоми­ ная о своих омских подозрениях, и радовался, что Бахметьев не обманул его и безупречно нес службу в отряде. Бахметьев выкатил на траву несколько дымящихся картошин. — Рубайте, Матвей Михайлович! — залихватски сказал он. — О, вы говорите, как амурские матросы,—засмеялся Матэ. — Человек — продукт среды,— как вы говорили на политзанятиях... — Да, это верно, но я лишь повторил слова Маркса. Бахметьев принялся молча мять пальцами печеную картошку. — Эх, соли бы сюда! — сказал Матэ. — Это несбыточная мечта! — воскликнул Бахметьев.— На Даур­ ском фронте нас хоть немного снабжали, а здесь черт знает что будет!.. Скоро опухнем с голоду или казаки порубят нас всех, как цыплят... — Вы... серьезно так думаете?—удивился Матэ. — Жаль мне вас, Матвей Михайлович,— продолжал Бахметьев.— Разве вы не понимаете, куда идет дело? У нас не хватает не только соли, но и боеприпасов, и оружия. А вы мечтаете о мировой революции. Ведь это —донкихотство!.. — Что вы сказали? — воскликнул Матэ.— Неужели вы...— и за­ пнулся, испугавшись слова, которое хотел сказать. Лицо Бахметьева даже не дрогнуло. — Я сказал то, что у меня на сердце,— спокойно сказал он.—Мне искренне вас жаль... Мы оба офицеры и, думаю, должны понять друг друга. Неужели вы всерьез верите, что эти пешки,—он указал на сол­ дат, сидевших у костров,— создадут новый мир? — Да, верю! Вы забыли, что эти пешки сняли короля! — Но пешкам от этого не стало лучше. Для России все это плохо кончится. — Эх вы...—Матэ бросил картошку в костер.—А ведь я еще считал вас честным человеком. Бахметьев криво усмехнулся: