Сибирские огни, 1961, № 5

— Ты ранен?— испуганно спросил он. — Пустяки! — ответил Лазо. — Пошли связного к Урубудуку, пусть подтянут сюда санитарный поезд, — и, кивнув головой, сел в автомобиль. На землю тихо спускалась ночь, по зейле стлался туман. 3 В штабной избе было накурено. Лю^и с воспаленными бессонницей глазами сидели за столом и не замечали дыма, а над их головами будто плыла в сизых облаках пузатая керосиновая лампа. У Матэ в горле за­ першило от дыма, он пересел от курильщиков к кухонной перегородке. Отсюда были видны лица командиров полков и отрядов. Между Борисом Кларком и Василием Бронниковым сидели на широкой скамейке, опер­ шись по-крестьянски руками на колени, с одинаковыми усиками команди­ ры венгерских пехотных рот Ковач и Гануши. За ними курчавилась голо­ ва пулеметчика Шандора Кереши. Он горячо рассказывал о чем-то коман­ диру венгерского кавалерийского отряда Вейсману. Матэ обратил внимание, что у большинства командиров хмурые, со­ средоточенные лица, словно на них отразилось испытание боя, вынесенное всеми людьми полков и отрядов. «Только убитые сраму не имут, — поду­ мал Матэ. — Даже раненые чувствуют себя неловко и не любят вспоми­ нать о проигранном бое. Положенье спасли политбойцы». Командиры сообщали о потерях, Лазо много курил, часто поднимал­ ся с лавки. Вот он смахнул платком мелкие капельки пота со лба и тихо загово­ рил: — Давайте, товарищи, разберем уроки последнего боя... Атака едва не захлебнулась, — мы не сумели подавить огневые точки противника. А главное — не хватило духу на один только бросок! И мы были в окопах противника. У врага много пулеметов. Но коммунисты оказались сильнее огня, они подняли людей в самый тяжелый момент боя! Совещание у командующего фронтом закончилось около полуночи. 4 Долго не мог Матэ Залка заснуть после совещания. Сначала ему вспоминался Лазо — его черные, острые глаза, упрямые волосы, раздвоенный подбородок. «Такое лицо может быть только у очень волевого, очень сильного человека. Прав, наверное, Иван, что Ольга Анд­ реевна, как он говорит, души в муже не чает!» А как-то она сейчас, бед­ ная Ольга Андреевна? Верно ли сказала Катя, что рана не опасная? Ес­ ли не так?!. И вдруг Матэ почувствовал, что горестные его мысли вытесняются чувством радости и что он уже ни о чем, кроме этого, кроме радости сво­ ей, думать не хочет, да если бы и хотел — не смог бы! Он вспоминал, нет, заново переживал то неожиданное, что произо­ шло сразу после окончания боя... ...Санитары выносили из балки раненых. На насыпи стояли теплушки с открытыми дверями. — Матвей Михайлович! — послышался женский голос. Матэ поглядел по сторонам — в тумане ничего не было видно. В небе взвилась ракета и залила зеленым трепетным светом стелющийся по зем­ ле туман. Падая, ракета как бы поднимала к облакам длинные тени ло­ шадей, орудий, повозок.