Сибирские огни, 1961, № 5

Наконец, в первых числах нового 1888 года Михаил Войнич был достав­ лен к месту ссылки в село Тунки Ир­ кутского округа Восточно-Сибирского генерал-губернаторства. Даже находясь в этом «забытом бо­ гом и людьми» прибайкальском селе, Михаил Войнич сумел установить связь со многими политическими ссыльными. Втайне они начали готовить издание «Журнала политической ссылки». По мысли авторов, журнал должен был объ­ единить силы ссыльных, не дать им отойти от активной революционной борь­ бы, наметить пути работы среди местно­ го населения. Удалось выпустить первый номер. На гектографе его отпечатали в городе Ту- ринске Тобольской губернии. Но когда несколько экземпляров пересылали Ми­ хаилу Войничу, произошло непредвиден­ ное. От небрежного обращения почтовых работников посылка развалилась. Кра­ мольный груз попал в губернское жан­ дармское управление. Михаил Войнич на все вопросы жандармского офицера от­ вечал коротко: — Не знаю. А так как никаких улик, собственно, против М. Войнича не было, то жандар­ мы решили не возиться с этим делом и переслали его в Тобольск. Однако на­ чальник губернского жандармского уп­ равления полковник фон Лотт приказал все же учредить за Войничем строгий по­ лицейский надзор. Потянулись дни, полные вынужден­ ного безделья и одиночества. Молодой, по природе очень энергичный, Михаил Войнич тяжело переживал эту неудачу. Должно быть, именно тогда и появилась у него мысль о побеге. Но как его осу­ ществить? Со всех сторон село обступала дрему­ чая, почти непроходимая тайга, высокие отроги Хамар-Дабана. Вот если бы оказаться в Иркутске, тогда другое дело. В столице генерал- губернаторства он нашел бы помощь и поддержку в среде ссыльных, там мож­ но было бы ' достать документы, сред­ ства передвижения... Но как попасть в Иркутск? От других ссыльных Войнич уже знал, что всякие прошения об изменении места ссылки, как правило, «остаются без последст­ вий». Однажды он разговорился на эту те­ му с местным заседателем. ’ — Вот если бы медведь подрал,— говорит тот,— тогда, пожалуй, разреши­ ли бы отвезти вас в Иркутск, в боль­ ницу... «Если бы медведь подрал... А что, если?..» В горячей голове М. Войнича родился смелый план. 24 января 1889 года выстрелом из револьвера он прострелил себе грудь. Медик по образованию, он хорошо знал анатомию. Рана получилась не опасная. Но она давала право требовать отправ­ ки в Иркутскую больницу. Разрешение было получено. 30 марта генерал-губернатору уже до­ несли, что Войнич «был отправлен в Кузнецкую гражданскую больницу на излечение, но там принят не был, так как старший врач Асташевский отозвал­ ся, что Войнич одержим бронхитом и по­ вышенной возбудимостью нервной систе­ мы, от какового состояния он может быть лечим как приходящий больной; что же касается раны, нанесенной им себе из револьвера, то она зажила и ле­ чение уже не требуется. Вследствие это­ го Войнич временно помещен на квар­ тире в гостинице Деко и за ним учреж­ ден строгий полицейский надзор». Несмотря на надзор, Войнич устанав­ ливает в Иркутске связь с колонией по­ литических ссыльных. В это время здесь отбывали наказание такие крупные дея­ тели народовольческого движения, как муж Л. Н. Фигнер — С. Г. Стахевич и М. А. Натансон, польские революционе­ р ы — муж и жена С. А. и Ф. Н. Лянды1. Они связали М. Войнича с подпольным бюро, которое помогало организовывать побеги. Чтобы побег удался, Войничу нужно было во что бы то ни стало на несколь­ ко месяцев задержаться в Иркутске и усыпить бдительность жандармов. И в конце концов и то и другое удалось. Войнич получил разрешение на работу в одной из аптек города. Проезжавший в это время через Иркутск И. И. Попов позднее в своей книге «Минувшее и пе­ режитое» вспоминал: « ...я познакомился с провизором Войничем, служившим в аптеке. Он спал и видел, как бы бежать из ссылки в Англию...» Войнич разыгрывает из себя человека, страшно обеспокоенного состоянием сво­ его здоровья. Он засыпает губернатора всевозможными заявлениями и проше­ ниями, все они «остаются без послед­ ствий», но, как видно, губернатору из­ рядно надоел этот беспокойный ссыль­ ный. И когда тот представил свидетель­ ство доктора медицины Жаботинского о необходимости его, Михаила Войнича, пребывания в течение летних месяцев вне города для излечения от болезни, то это ходатайство было удовлетворено. 22 июня 1890 года Михаил Войнич выбыл из Иркутска якобы в Валаганск по проходному свидетельству за № 317. На самом же деле он мчался в это вре­ мя на лошадях в другую сторону. Если бы побег был обнаружен сразу, его бы, конечно, поймали. Но Михаил Войнич рассчитывал на бюрократиче­ скую работу царского государственного 1 С. А. Л я н д ы судился по делу кружка В. Серошевского, из которого впоследствии выро­ сла партия «Пролетариат».