Сибирские огни, 1961, № 5

Вагон с валенками загнали в тупик, дежурный по станции проверил пломбы, и ушел к себе. Однако вскоре ему пришлось выйти для встречи грузового поез­ да. Вышел он, глянул в сторону тупика — от вагона с валенками метнулись тени. Дальнейшие события развивались так: дежурный, размахивая фонарем, ки­ нулся было в тупик, но оттуда раздались выстрелы. Это было столь неожидан­ но, что дежурный упал, полежал с минуту на снегу, соображая, жив ли он, потом, погасил фонарь, вскочил и побежал будить начальника станции. Дверь вагончика открыла жена Селецкого, сказала шепотом: — Не нужно стучать так громко, ребят побудите. — Мне Владимира Андреевича. — Пощадили бы: двое суток, поди, не спал. Но за дощатой перегородкой уже зашлепали босые ноги. — Что там? Дежурный рассказал. Селецкий бросился к вешалке, нашарил в темноте шинель, шапку, сунул ноги в валенки. — Ой, Володя, не ходил бы ,— уцепилась ж ен а .— Убьют ведь! — Запросто,— подтвердил дежурный.— В меня дважды — рраз, рраз , а потом... — Ну, довольно ужасы тут расписывать, — оборвал Селецкий, — пошли. Он сбежал по крутой лесенке вниз, но спохватился, что идет на вооружен­ ных бандитов с голыми руками, потоптался, оглядываясь, ничего подходящего не увидел и схватил березовый голичок, каким обметают с валенок снег. Подбегая к тупику, Селецкий споткнулся, упал, один валенок слетел с ноги, зарылся в снег. Искать его было некогда, бежать в одном валенке неудобно, то­ гда он сбросил и оставшийся — побежал босиком. Снег обжег ступни, но чув­ ствительность скорр пропала — появилось ощущение, будто у него ватные подошвы. Из темноты плеснуло пламя. Еще и еще. Селецкий угрожающе вскинул над головой голичок. — Я вам постреляю, гады, я вам... Дверь вагона оказалась взломанной, на снегу громоздилась куча валенок. Бандиты скрылись. Селецкий выхватил из кучи первые попавшиеся валенки, надел, опустился в изнеможении на снег. Подбежал запыхавшийся дежурный. — Убегли? — Убежали, сволочи... Но ничего, далеко им у нас в степи не уйти, ра­ зыщем. — Бездумный вы какой, Владимир Андреевич, ведь онц запросто застре­ лить могли вас, а вы бежите на них, бежите... — А что же, по-твоему, одни комсомольцы должны перед народом за це­ лину в ответе быть?.. 3 У девицы была необычная фамилия — Любибогова. Впрочем, Франк обратил на эту фамилию внимание только в связи с приез­ дом комиссии из Алма-Аты. Вместе' с комиссией приехал отец девицы. — Жива еще? — Кто? — Дочь моя, Любибогова. — А что, разве ей пора умирать? — Вы шуточками не отделывайтесь, это вам так не пройдет — молодежь, в могилу вгонять! Вот, посмотрите, что она мне написала: «Забери меня, я уми­ раю здесь с голоду». — Поедемте на стан, в таком случае. Поехали. Приезжают. На стане — один кладовщик. Франк говорит: