Сибирские огни, 1961, № 4

Ася хорошо понимала увлечение Колоколова этой царской «мягкой рухлядью». Благородные меха таили в себе настоящую красоту и поэзию. — Валюта! Идет на мировой рынок. Корабли увозят за океаны,— гордо говорил Колоколов. Вот и Андреяшка поплывет за моря-океаны и где-нибудь в Сан-Фран­ циско или в Париже ляжет на плечи красивой женщине, ляжет царствен­ ный, прекрасный, пахнущий духами, и не женщина украсит его, а он ее. И никто не узнает, что это был злющий Андреяшка и что какая-то Аська кормила его, холила, потом вертела в барабане его шкуру, причесывала осторожно, как ребенка. Ася бережно вывернула припахивающую бензином шкуру мездрой вверх и повесила на гвоздь. Снимая для обработки другую шкуру, она за­ дела Андреяшку плечом, он бесшумно и мягко скользнул в ящик с опилками. — Ася! Выйди на минутку! — крикнула Славка, просунув голову в дверь. Неработающим входить сюда запрещалось. — Сейчас! — отозвалась Ася. Она спрыгнула с лесенки, опрокинула барабан в ящик, засыпав опилками упавшую шкуру. Лопатой быстро на­ бросала с пола в барабан новых опилок, сунула в него необработанную шкуру и, глянув на Дорофеева, выбежала на улицу. Сквозь туман проступали смутные, призрачные гольцы. Нельзя было понять — или они есть, или только чудятся. Бледное, низкое солнце рас­ ползалось в морозной дымке золотым косматым пятном. ■ Славка стояла под сосной, виновато смотрела на сестру. — Асенька, я не могу уехать, пока мы не помиримся,— заговорила она.— Ну что за поездка получится, если на душе будут кошки скрести? Ты же знаешь — я места себе не найду! Асю тронула нежность Славки. — Да что ты, дурная! Я и не думала сердиться! Только помни о море. Ничто — ты слышишь? — ничто не должно помешать нам добраться до него. — Аська, милая! Будь спокойна! — воскликнула обрадованная Славка.— Тебе что-то мерещится... Пусть не мерещится! Я не хилая! Они поцеловались. Ася вошла в склад. Около ее барабана и яи^ика с опилками стояли возбужденные Дорофеев и завскладом эвенк Харлампий. Опираясь на палку, он усиленно сосал хрипящую трубку. Какая-то болезнь согнула его так, что он ходил чуть ли не на четвереньках. — У каждого мошенника свой расчет,— услыхала Ася сиплый го­ лос Дорофеева. Чувствуя непонятную тревогу, она подошла к ним. — Это что такое? — грубо спросил Дорофеев, показывая на ящик. Он щурил злые, припухшие глаза, от него несло перегаром спирта. Ася заглянула в ящик и, поняв все, вспыхнула, задохнулась. Доро­ феев и Харлампий многозначительно переглянулись. Ася, точно подави­ лась коркой, не могла слова выговорить: из опилок выглядывал белый кончик лисьего хвоста. Она взглянула на стенку — Андреяшки не было. — Ну, выворачивайся,— прохрипел Дорофеев. — Во-первых, вы... вы перестаньте грубить, — выговорила наконец Ася,— а во-вторых, я не знаю. Должно быть, он случайно упал, я не за ­ метила и высыпала на шкуру опилки... А тут сестра позвала... — Ишь, как складно получается,— обратился Дорофеев к Харлам- пию. Тот сердито пустил клубы дыма. — Хищение социалистической собственности,— важно и равнодушно изрек Харлампий.— У нас уже было такое, связка белок пропала. — Я ничего не думала! Я ничего не хотела! — воскликнула Ася, об­ ращаясь к девушкам, которые, бросив скрести шкуры, собрались вокруг.