Сибирские огни, 1961, № 4

Основное место в сборнике занимают произведения о нынешних буднях грани­ цы, и это закономерно: современность стала генеральной линией развития на­ шей литературы. Знакомясь с рассказа­ ми и очерками третьего, заключительно­ го раздела, мы чувствуем: какие бы ухищрения на земле и в небе ни пред­ принимали империалистические развед­ ки, их карты бьют и будут бить! Нашу землю и наше небо стерегут не только воины, но весь советский народ. В нера­ сторжимой связи с народом, в помощи на­ селения — сила пограничных войск. О возросшей бдительности пограничников, о дальнейшем совершенствовании их мастерства, об укреплении дружбы с местными жителями убедительно расска­ зывается в сборнике «Зеленая фуражка». Сюда относятся рассказы А. Авдеенко «Громовица», С. Мартьянова «Трудное задание», Льва Линькова «Заслон у Лес­ ной зарубки», очерки М. Абрамова, Ал. Сердюка, С. Сорина и др. Хочется подчеркнуть еще одно приме­ чательное свойство сборника — поиски многими авторами новых путей в реше­ нии темы, неприятие шаблона, попытки показать жизнь во всей ее сложности. В этом смысле характерны рассказ А. Мар­ ченко «Справедливость» и очерк М. Аб­ рамова «В ненастье». В основе абрамовского очерка — столкновение двух офицеров, майора Ба­ рабанова и майора Мурашева. Оба мно­ го лет отдали границе, накопили ценный опыт и знания. Но какие у них разные взгляды! Если Барабанов равнодушен и к служ­ бе, и к людям, в сущности ко всему, кро­ ме себя, то Мурашев глубоко человечен, он любит солдат и заботится о них. Не потому ли и успехов в операции доби­ вается он, а не Барабанов? А ведь по форме Барабанов делает все правильно. Нигде Мих. Абрамов не называет по имени зло, носителем которого является майор Барабанов, но читатель догады­ вается: это — формализм, тот самый без­ душный, страшный формализм, который губит любое дело. «Изнутри» стремится показать своих героев и А. Марченко. Следователь Ор- ленко — честный, преданный партии ра­ ботник. Но при допросе он срывается и бьет шпиона. Дзержинский решает пре­ дать его товарищескому суду. «За что?»— недоумевает Орленко. — «За на­ рушение советской законности, —■ отве­ чает Дзержинский. — И обвинителем бу­ ду выступать я». Хорошо описана сцена суда, противо­ борство мнений, в котором побеждает единственно правильное: «Чекистом мо­ жет быть лишь человек с холодной голо­ вой, горячим сердцем и чистыми рука­ ми!» Эти слова Феликса Эдмундовича — ключ ко всему рассказу, правдивому, богатому мыслями. Бряд ли уместно упрекать издательст­ во н составителя А. Исаева за то, что в сборник не попали произведения, ска­ жем, А. Первенцева, Л. Соболева, К. Си­ монова: сборник не может быть всеобъ­ емлющим. Упрек иной: рукопись стоило «поджать» за счет произведений посред­ ственных и слабых. Совершенно неоправ­ данно включение в литературно-художест­ венную книгу подборки «Пограничные будни» — это газетные корреспонден­ ции, беглые и суховатые. Нехудо бы и разнообразить названия рассказов и очерков, тогда б не было такого «арифметического» крена, какой наблюдается сейчас: «Пост семи героев», «Путь четырех», «Подвиг четырех», «Первое задание», «Первый выезд» и т. п. Мелочи? Не думаю. В литературе нет мелочей. Иногда во имя важной и злободневной темы делается скидка на художественное качество. Недопустимо это, потому что чем ответственнее тема, тем выше дол­ жен быть художественный уровень про­ изведения. А пограничная тема — ответственная. И нужная, нестареющая. Э. 3 и н н е р М Н О Г О Г Р А Н Н О С Т Ь Т Е М А Т И К И , Г Л У Б И Н А И С С Л Е Д О В А Н И Я Труды академика М. П. Алексеева * хорошо знакомы сибирякам. Зна­ чительное место занимают в них иссле­ дования, посвященные важным вопросам истории и литературы Сибири. Пребыва­ ние М. Алексеева в Иркутске (1927— — 1931), его работа в книгохранилищах и музеях старинного культурного центра Сибири привели его к мысли изучить различные отражения сибирской темы в трудах западноевропейских путешествен­ ников и писателей. Живые наблюдения, интересные литературоведческие откры­ тия, детально обоснованные огромным количеством фактов и документов, добы­ тых в результате кропотливого изучения архивных и книжных источников, полу­ чили свое обобщение в фундаментальных и единственных в своем роде работах М. Алексеева «Сибирь в западноевропей­ ской литературе» и «Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и писателей», известных не только нашим