Сибирские огни, 1961, № 4

распушились, встали дыбом. Он гордился косами дочери, всегда незамет­ но любовался ими.— Как драная кошка стала! — Ты что это, одурела, бесстыдница? — заохала мать.— Ведь косы- то какие были — загляденье! Прохожие останавливались. А теперь по­ смотри-ка в зеркало, на что ты похожа?! — Какой была — такая и есть,— сказала Ася. — А ты прикуси язык, а то больно зубастая стала. Долго бушевал отец. Но чем сильнее он бушевал, тем острее чувст­ вовал бессилие перед этими упрямицами. — Теперь все! Я говорил с вами по-доброму — не помогло. Теперь приказываю — хватит! Будете сидеть дома. Работать! — и он, взяв книгу, вышел. — Доигрались,— прошептала мать. — Мы уже не маленькие, и нечего нами командовать! — огрызну­ лась Ася. В доме установилась неприятная, тягостная тишина. Мать плакала на кухне. Ася сердито ходила из угла в угол. И только беззаботная Славка, не умевшая долго сердиться, сидела у приемника, сосала конфету и ло­ вила любимые мексиканские и аргентинские песни. На коленях ее комом снега лежал белый кот. А за окном в сумерках были ветер, дождь и листопад. Качалась голая черная ветка, увешанная каплями... Когда они читали отказ, пришедший из Владивостока, в густом тума­ не на еле видных, почти голых и мокрых деревьях двора уныло и хрипло каркали вороны. Из тумана через забор сыпались и сыпались на Асю и Славку желтые листья. Сестры будто осунулись и оцепенели. Асй мелко дрожала, замерзнув даже в пуховой кофточке. — Что теперь делать? — наконец спросила она тихо. Славка молчала... Великая дорога шумела за окном: доносился говор толпы, шарканье ног, музыка, звяканье молотков по бандажам. Ася сквозь сон услыхала ее зовы, приподнялась в кровати. В доме все спали. Даже Славка и та спала. Короткие пышные волосы засыпали ее лицо, из-под них выглядыва­ ли только припухшие губы. Они румяно смеялись, точно Славка сквозь волосы подсматривала за сестрой. Донесся искаженный, металлический голос Кости: «Прибывает скорый поезд номер два. Следует...» Там кипела жизнь. Асе стало невыносимо тревожно, точно она испу­ галась что-то прозевать дорогое, куда-то не успеть. Она закрыла лицо ла ­ донями и, чувствуя, что задыхается, закачалась из стороны- в сторону, как от зубной боли. Ася любила бродить по вокзалу, по перрону. Также она любила ходить в аэропорт, где с ревом приземлялись кры­ латые воздушные корабли, приземлялись и вновь уносились в небеса, уносились в неведомое. Любила она и пристани. Причаливали белые пароходы, гнулись трапы под ногами, потом по речному остекленевшему раздолью катился гудок, и пароход отваливал, лебедем уплывал по сверкающим извивам реки к струящемуся горизонту. Любила она посидеть на почте, на телеграфе, на переговорной. «Моск­ ва! Войдите в третью кабину!» «Владивосток! Вторая кабина!» «Саратов... Баку... Сочи»... Вся страна звучала здесь... Ася быстро оделась и выскользнула из дому. На ярко освещенном