Сибирские огни, 1961, № 4

Избирали председателя.. Февраль, 1956 год. Сибирь тем и хороша: если лето — так жаркое, а зима — завязывай ушан­ ку покрепче!.. В сельском хозяйстве весь год занят — кампания за кампанией, и все — ответственные, зевать нельзя: упустил время — наверстать трудно. 1955 год был тяжелым у нас в Кулунде. Во второй декаде июня прошел по степи такой суховей, что все выгорело. Только кукуруза выстояла. Да, зимовка предстояла нелегкая. Той осенью избрали в шести колхозах председателей-тридцатитысячников, в том числе и Терентия Никифоровича Орлова. В свои пятьдесят лет он выглядел бодро, и если бы не легкая сутуловатость, не поверилось бы, что уже прожил че­ ловек столько. В глазах всегда — лукавинка, а когда Орлов вступал в спор, к чему имел склонность, создавалось впечатление, что занимает его сейчас только этот один вопрос. «Колючий»,— отзывались о нем в ту пору колхозники. Биография простая: сын крестьянина: был на руководящей работе в район­ ных и областных организациях; затем уехал на одну из сибирских строек, а от­ туда попал в колхоз «Новая семья». Начал Терентий Никифорович свою деятельность скромно, без шума. Изу­ чал людей, вовлекал активистов в каждое дело. Людям доверял, но не забывал и спрашивать. Особую заботу проявлял о строительстве. Прошло несколько месяцев, и крепко полюбился Орлов колхозникам. Они стали называть его уже по-иному: «Наш председатель». В артели «Заветы Ильича» был другой тридцатитысячник — Михаил Ива­ нович Шкуркин. На вид щуплый, возраст неопределенный. Этот имел такую склонность: бывало, в клубе войдет в круг — грудь вперед, голову кверху, и показывает, как плясать надо. Молодежь шутила: «Вот бы нам такого завклубом — первое место в районе отхватили бы по самодеятельности!» О колхозных делах Михаил Иванович проявлял некоторое беспокойство, но оно было, пожалуй, показное. Любил также зайти к человеку на дом. Придет и скажет: «Такое жилье в наше время не годится. Получше надо строить». Это бы­ ли хорошие слова. Но и только. И трудно было понять: твердый он руководитель, или так себе, потянет ли большое хозяйство? Шкуркин любил произносить речи, а если кто выступал с критикой, вставал и благодарил. И вдруг — беда. Стали его частенько замечать навеселе. Как-то в выходной день изрядно выпил, запряг племенного жеребца «Буяна» и уходил его так, что колхозный конюх Иван Гофман три дня не покидал конюшни, спасая всеобщего любимца. Но дело кончилось плохо: жеребец погиб. Пошли по деревне кривотолки: опять, мол, не повезло с председателем. Райком поручил мне разобраться на месте. Щекотливое прручение... Ведь всегда самый трудный вопрос в районе — смена руководителя колхоза. А тут человек еще и не поработал как следует... Партийное собрание в «Заветах Ильича» началось вечером. Колхозные коммунисты высказывались в том смысле, что оставлять Шкур- кина нельзя: репутацию подмочил. Но кем заменить? Ведь «импортного» предсе­ дателя не рекомендуют... Вести общеколхозное собрание доверили комбайнеру Федору Семенихину.