Сибирские огни, 1961, № 3

ка стола папку и с видом человека, преподносящего дорогой подарок, из­ влек из нее несколько чертежей. — Видите эту красавицу? Общий план нашего сооружения в «Маяке». Как и Краснопевцев, смакуя технические подробности, Коробка начал рассказывать о строительстве. Говорил он долго и с увлечением. Между прочим заметил: — «Маяк» — это знаете, моя слабость. Как раз в этом- месяце мы на некоторое время приостанавливали там работы. Людей на другие объекты перебросить пришлось. Так я, знаете, прямо болел. Завтра, между про­ чим, сам туда поеду, хотя день, вероятно, будет знойный. Но думаю про­ ехаться, посмотреть, как там мои орлы наверстывают. Коробка широко и озорно улыбнулся. В этой улыбке Леонид уловил этакое ехидное: что, съел! «Ловко! Куда хитрее, чем предполагал Савельев». Всего неприятнее было рассказывать об этом Антипинскому. Теперь Алексей Михайлович не скрывал своего недоброжелательства. Весь он, казалось, излучал иронию, то и дело комментируя промахи Леонида: «на­ шелся», «гениально», «гигант мысли»! — Ну что же, — заключил заместитель редактора, — жулика вы упустили, да еще и дурака перед ним сыграли. Я тоже, конечно, виноват— доверился вам. Д а и как не довериться, вы же почти классик. И пишете флоберовскими темпами. Вот только детали берете из чужого блокнота... Да что там... — Антипинский вяло махнул рукой. — Не смею более задер­ живать. «Вечером доложу редактору, — размышлял Алексей Михайлович. — Впрочем, это не главное. Гораздо важнее, чтобы об этом знали в крайко­ ме. Под каким предлогом позвонить Бирюкову? Старик любит, когда с ним советуются». Заведующий сектором печати крайкома партии Геннадий Антонович Бирюков действительно любил, когда с ним советовались по редакцион­ ным делам. Это был сухопарый, с голосом, напоминающим скрип телеги, старик. В свое время он не один десяток лет отдал газете и теперь тоско­ вал по ней тяжело и часто, как по ушедшей навсегда .любимой женщине. — Обдумываю, кому поручить вопросы быта целинников, — начал Антипинский, — сельхозникам или отделу культуры и быта. Как вы счи­ таете, Геннадий Антонович? — Пора, пора подумать, — сказал Бирюков. — Вопросы эти важней­ шие, и разворачиваетесь вы по ним этак, знаете, неторопливо, как океан­ ский пароход. Тревогу надо бить, тревогу. Сколько народу мы потеряли из-за неустройства в быту. — Это-то нас и волнует... — Волнует, волнует, — заскрипел старик. — Что толку от вашего вол­ нения. — И, помолчав, добавил: — Сельхозотделу надо поручить. Там у вас посильней борзописцы-то. — Д а как сказать — посильней. Вот поручил было Данилину одно дело... Алексей Михайлович подробно рассказал о промахе Данилина. В го­ лосе его звучала огорчительная досада. — Да, зелен, зелен, — скрипуче засмеялся Бирюков. — Междугородная разъединяет,— послышался в трубке женский голос. — Позвоните попозже, — сказал Геннадий Антонович. Но Алексей Михайлович больше не звонил. Он доложил все, что счи­ тал нужным.