Сибирские огни, 1961, № 3

всей отточенности отдельных деталей, не поднимается, как правило, до каких-то новых, своих, свежих мыслей, и в ре зультате получается лишь пересказ, не что вроде «сочинения на тему», вызы вающий (именно поэтому!) неизбежные литературные ассоциации. Так, «Суса нин» невольно вызывает в памяти знаме нитую «думу» Рылеева, «Илья Муро мец» — балладу А. К. Толстого, «Алек сандр Невский» — поэму Константина Симонова. Лучшие вещи этого цикла — пожалуй, «Ломоносов» и «Козьма Ми нин». Но вот перевернута очередная страни ца — и... история перестает быть для нас только историей. Живешь, поешь в Голутвине Мещаночкой простой, Когда звонят к заутрене И лес шумит густой... Мы уже живем в этом мире, мы сопе реживаем и сочувствуем героине стихо творения в ее трудной любви — трудной потому, что ее возлюбленный — «как есть отчаянный российский нигилист», у которого Рубаха, что у плотника, И явки в шалаше, Да пистолет коротенький Системы Лефоше. Это маленькое стихотворение, с его удивительно точно найденной интонаци ей, по форме — романс, по содержа нию — целый роман. Поэт вводит нас в историю не «с парадного хода», а по-буд ничному — через убогую комнату на чер даке, через провинциальные палисады, через очень простые чувства очень простых, отнюдь не идеализированных людей, на личные судьбы которых нало жило свою печать время... А рядом — пронизанная тактичной иронией, по-кустодиевски живописная «Русская шутка», строгая миниатюра «Я скоро уеду...», тонко стилизованные по морские «байки» '— «Заморский капи тан», «Донат — китовый дружок», «При баутка» и, наконец, такие, ставшие уже классическими в советской поэзии, вещи, как «Соседка», «Рябинин-город», «Знаю я — малиновою ранью...». Многообразна образная палитра этих стихов. Порой Марков умеет прозрачно построить очень сложный по своей «ар хитектуре» художественный образ. Тень прозрачная легла На живую позолоту. Два трепещущих крыла Приготовились к отлету... Это сказано о движении ресниц люби мой женщины. Но главное оружие поэта — зримая, точная деталь. Правда, сказать это — значит еще сказать очень мало. Деталью можно пользоваться по-разному. Мар ков не выписывает скрупулезно портрет, предметы обстановки Он обычно выхва тывает что-то самое необходимое и емкое. «Льдинкою мизинца не обрежь, утром умываючись в Мезени» — брошены, как бы мимоходом чудесные строки. И перед нами — целая гамма впечатлений и представлений: красота — сильная, здо ровая, не боящаяся поутру ледяной во ды, но вместе с тем — нежная, которую может поранить острая льдинка; весь, чистый и суровый, уклад жизни в ста ринном северорусском городе; отношение автора ко всему этому... Сергей Марков ■— в прошлом сибиряк, сотрудник «Советской Сибири» и «Си бирских огней», он и поныне творчески связан с Сибирью. Выход книжки его стихов — еще одна радость для всех, кто любит поэзию. Н. К а р г а п о л о в « Б Е С Е А Е Й Ч А С Т У Ш К И Р У С С К О Й Н И Г Д Е Б / Ч И Р Е Н Е Н А Й Д Е Ш Ь » . О дискуссии о советском фольклоре даже самые ярые его отрицате ли вынуждены признать широкое бытова ние в народе частушек. Это самый рас пространенный жанр современного на родного творчества. Собиратели фольк лора записывают тысячи частушек. И за кономерен интерес к их публикации. Перед нами три книжечки частушек в ярких обложках. Одна из них украше на русским орнаментом, на двух дру гих — задорные лица молодых девушек. Книжечки изданы в разных местах Сою за: в Омске, в Воронеже, в Ярославле *. Но собранный в них материал дает еди ное, художественное, впечатляющее пред ставление о наших днях, о том огром ном трудовом подъеме, каким охвачен сейчас советский народ: С каждым днем заря светлее Над Отчизной дорогой, Коммунизма солнце всходит Над советскою землей. Частушка живо откликается на все многообразные события нашей жизни. «Частушки как бы словесный кинемато граф», — писал советский фольклорист 1 Сибирские частушки. Составитель И. С. Ко ровкин. Омск, 1959. Молодежные частушки. Со ставитель С. Г. Лазутин. Воронеж, 1960. Час тушки наших дней. Составитель К. Ф. Яковлев. Ярославль, 1959. .