Сибирские огни, 1961, № 3

ли». Проводит ли он собрание, ловит ли хариусов на заре или философствует, размышляет вслух о людях и земной красоте — во всем виден жизнелюбец, неутомимый труженик, творец. Обаяние Стеши Зверобоевой не толь­ ко в том, что она молода и красива, а в том, что она неистощимо любознательна, что не может она жить не трудясь, не понимает, как можно жить, не предъяв­ ляя к себе самых высоких требований, не стремясь в неизведанную даль, в не­ ведомую высь. Ее заветная мечта: «Весь бы мир поглядеть, везде походить, все своими руками потрогать.» Работает она ловко, умело, легко, так как убеждена: цена человека измеряется его делом. И все-таки вся она объята беспокойством, ко всему присматривается, прислушива­ ется, настойчиво ищет. «Я глупая! И ничего не умею!» — тревожно твердит она, потому что ей всего девятнадцать, потому что характер у нее неугомонный, потому что очень хочет она найти себя и действительно во всей полноте увидеть «сок жизни» — повсюду разлитую кра­ соту. Гриха Шаньгин — одаренный парень. Умеет и потрудиться и повеселиться. Стеша полюбила его, вышла замуж. Но через месяц поняла: живет Шаньгин для себя, живет пустяками, ничего не видит, ни к чему не стремится, да еще и поко­ мандовать любит. Ушла от него Стеша, как отрубила. — В чем я виноват — не понимаю!— горячо и вместе покорно убеждал Стешу Шаньгин. — Слепые, слепые, — тоскливо про­ бормотала Стеша. — Лес для вас — дро­ ва, кусты — метлы, козленок — мясо. Да разве только для этого живет чело­ век? А ты хоть раз слышал, как дышит спящая птица? «Мне кричат журавли» — повесть романтическая. Поэтому ее герои гово­ рят частенько не совсем обыкновенно, ведут себя, на первый взгляд, странно и видят то, что другие обычно не замечают. Услышать, как, дышит спящая птица,— ведь это значит уловить в природе самое сокровенное, почти неуловимое, еще не­ познанное. Откройте глаза, слепые! Вслу­ шайтесь! Повесть зовет читателей к глу­ бокому познанию жизни, утверждает су­ ществование в мире еще не открытой красоты, призывает: не успокаивайтесь, ищите ее! В первой редакции повести (сначала она была издана в Чите, а потом в Моск­ ве) имелся существенный недостаток. Ее лирический герой бродил по лесам и лу­ гам без видимой цели, без дела. Конеч­ но, каждый волен летом отдохнуть по- своему. Но как-то настораживало: герой непрерывно говорит о познании удиви­ тельных красот мира, а сам пассивен и лишь восторгается грозами, птицами, травами. Так, деятельное, творческое отношение к жизни, свойственное другим положительным героям повести — Кась­ янову и Стеше, например, — вступало в противоречие с созерцательным отноше­ нием у героя лирического. Устранение этого противоречия в новой редакции обогатило повесть, сделало ее более цельной и ясной по мысли. Кстати, на этот недостаток повести справедливо об­ ратил внимание и критик В. Хмара. Но невозможно согласиться с В. Хма- рой в другом. Он утверждает, что будто бы в повести «Мне кричат журавли» И. Лавров чуть ли не впервые рисует людей «в их отношении к труду» («это ново для Лаврова!»). Вспомним, однако, продавщицу из рассказа «Вдова» или Варвару в «Ночных сторожах». А арти­ сты в повести «Девочка и рябина»? В ней артист Алеша Северов, чуткий, чест­ ный перед людьми юноша, как раз и определял свое отношение к труду, ког­ да решил уйти из любимого им театра. Не может он работать формально, без большой цели, без творчества. Новые роли ему не удаются. «Почему? — спрашивает себя Северов. — Тот ли путь я выбрал?» Он стремится честно найти истинную причину, потому что жить со­ бирается достойно. «Коротка жизнь на земле, словно песня! — говорит Алеша. — И спеть ее нужно, как поют хорошие певцы, без фальши. Я не пришел на зем­ лю есть да спать. Я хочу вырыть свой колодец. А китайцы говорят: «Пьющий из колодца не забудет того, кто его вы­ рыл!» Чтобы «вырыть свой колодец», чтобы прожить без фальши, не для .себя, а для людей, чтобы осуществить свою мечту о большом искусстве, Алеша уходит из те­ атра к приискателям. Пусть наивен его поступок, но он в характере порывисто­ го юноши и по сути своей верен: для ис­ кусства мало любить жизнь, надо ее знать. Алеша выбрал нелегкий путь, но этим-то он и дорог нам, потому-то мы и верим ему: придет его час, и он найдет то, что ищет, хотя начало его жизни сложилось отнюдь не просто и не весело. С образом ищущего Алеши Северова хорошо перекликается другой образ уже нашедшего себя актера Устьянцева из рассказа «Веселый сказочник». Рассказ этот весьма характерен для творчества И. Лаврова сегодня и по существу свое­ му полемичен. Да, Устьянцев — талантливый ку­ кольник, у него не было неудач, как у Северова, в его руках всегда все преоб­ ражалось и оживало. Но спрашивается: как и во имя чего? На эти вопросы ис­ кал ответы и Северов. А вот как отвеча­ ет на них Устьянцев: правдиво, беспо­ щадно правдиво и о печали, и о радости, но каждый раз во имя людского счастья. Его руками создается прекрасное, но только для того, чтоб оно будило «в сердцах ребятишек добрые чувства» — любовь, дружбу, верность, непримири­ мость с ложью и фальшью. Чем же пи­