Сибирские огни, 1961, № 3

только вчера «чистили» на профгруппе. Оно как будто больше бы и не за что его разбирать, но кто знает, может быть, что прошлое опять вспомнят... — Ты, бригадир, не ерепень. Говорить, дак говори,— сердится Таипов.— Работать надо. Чего забавляться? — Верно, Таипов, работать надо,— соглашается Женька, весь светясь из­ нутри.— Ну, от той новости, которую я сейчас сообщу, захочется работать втрое сильнее. Уловили? — Вот малокровный! Да не тяни ты,— Мокроусов в нетерпении зачем-то трет ладони, затем плюет на них. — Мы победили,— сообщает Женька, встает, как бы по стойке смирно, и смотрит, какое на нас впечатление произвела его новость. Но на лицах у нас он ничего не мог прочесть, кроме нетерпения. Мы ничего не поняли. А Женька, оче­ видно, намереваясь совсем нас извести, медленно продолжает (хотя говорить мед­ ленно ему вообще не свойственно): — Вчера был я в постройкоме управления. Вчера вечером. Да. Уловили? Говорили, подсчитывали. И... Дохлое дело. Но не нам дохлое дело... — У тебя наверняка мозга за мозгу,— не выдерживает Таипов, сплевывая и направляясь к перфоратору. — Нервишки1 — предупреждает невозмутимый Женька, также светясь из­ нутри детской радостью.— Не у всех бригад подсчитали, но все равно. У тех под­ считали, у кого самый высокий процент. И вышло... Что вышло? Вышло, что у нас месячный процент 330, а у Смелко... Ну, теперь вы уловили? У бригады Смел- ко меньше. У них 270 процентов. Значит, первое место за нами. Вот так,— с рас­ становкой закончил бригадир. Мы не подпрыгнули от такой новости, не стали колотить в восторге себя кулаками в грудь, не пустились в пляс и даже не закричали «ура!» Мы как-то смущаемся и смотрим друг на друга застенчиво. Та детская, немного наивная ра­ дость, которая минуту назад светилась лишь в одном Женьке, видна в каждом из нас. А это уж никак не к лицу мужчине — светиться детской наивностью. Гля­ дя на нас, Женька как бы увидел свое отражение и покраснел тоже. — А инструмент пора менять. Совсем тупой,— замечает равнодушно Таи­ пов, как бы не придав никакого значения новости и пуще хмуря свои широкие и красивые брови. — А здорово мы их, голубков, накрыли. На полета процентов клюнули вы­ ше,— примерно через час подталкивает Алеха Леху. Всем почему-то становится смешно, мы смеемся и больше не скрываем своей большой радости от трудовой победы. Мне кажутся очень забавными слова «накрыли» и «клюнули» в их дан­ ном значении, я гляжу на Алеху, потом на Леху и думаю: «А ведь вы, по сути, неплохие парни и в работе будете не хуже других, только с вас надо счистить, со­ драть разную наносную дрянь, которая на вас каким-то образом налипла где-то на западе. Освободить вас от этой дряни надо, голубки». День, как и предполагалось, выдался очень жаркий- В заводи, которую об­ разовала низовая перемычка, почти к самым пескам вышли щуки и греются под солнцем, похожие на черные палки. Над перемычкой воздух будто кто выкрасил в красный цвет — это от пыли, поднятой самосвалами. На зубах хрустит песок, а на губах ощущается соль пота. Окончательно вымотавшись, мы выбираемся в небольшой распадок с прохладными низкорослыми елями и свежей сочной тра­ вой, падаем в спасительную тень и лежим неподвижно. — Вот тебе и Сибирь,— замечает кто-то не то с осуждением, не то с вос­ хищением. Да, наша Сибирь удивляет подчас даже самих сибиряков своим климатом. Порой и без рубахи так жарко, что единственное спасение лишь в воде. А потом, на другой же день, так похолодает, что надевай телогрейку. — Вы, я вот тут набросал, послушаем. И головы поднять,— не дает покоя Женька. Он сидит под елкой. Голову его обхватили еловые лапы. Ноги Женька сложил калачиком, по голой мускулистой груди полосами стекает грязный пот.—