Сибирские огни, 1961, № 3

— Ага, значит все в порядке? Да? — загадочно усмехаясь, допытывается Женька. Вершины елок застыли в неподвижности, вокруг них трясется, струясь, жел­ тый зной. — Не уловили? Я «лечу» над планетой, волнуюсь и думаю за всю планету. Это же самое, должно быть, делают и другие. Поэтому нам совсем не до такого, весьма мелкого объекта, как бригада: все в-порядке в ней или не все. — Ой, коршун-то где! Под самыми облаками,— восклицает Малкин, засло­ нив глаза ладонями.— Как мотылек. — Сам ты, как мотылек,—обрывает Женька. А я думаю: свойственны ли Женьке какие-либо тонкие чувства? Пожалуй, нет. Он принадлежит к тем парням, которых природа щедро наделила физически­ ми достоинствами, совсем позабыв о душевных качествах. — Стенной газеты у нас нет,— выпаливает Женька, и мне смешно: Жень­ кино сообщение как нельзя лучше подтверждает мое мнение о нем. Кто-то расхо­ хотался. — Ее на всей перемычке-то нет,— резонно замечает Мокроусов. А ты — в бригаде! Выдумал. Зачем она нам? Хоть кто видел, где, в какой бригаде стенга­ зета выходит? — Вот что. Примером служит не то, где чего нет, а то, что есть. У других нет, а у нас будет. Вот с нас другие и возьмут пример. А ну-ка, встаньте все, я вам серьезные вещи говорю, а вы развалились! — Стенгазету? — царапает шею Щербина, и на красной ноже ее появляются от пальцев белые пятна.— Можно и стенгазету. Хиба ж мы против? * * * У нашей стенгазеты, которую, мы вывесили на нижней перемычке, весь день толпились люди. Каждый, прочитав под заголовком слова «Орган комплексной бригады т. Пытько», непременно удивлялся вслух: — Эк ты,'как здорово! Удивившись, начинал читать столбцы. А председатель постройкома Иванников, внимательно и долго осматривав­ ший газету, записал в своем блокноте: «Опыт распространить». Ш ень кина лирика Женьки не было несколько дней: ор ходил в отпуск. Вернулся, дал мне исписанные листки, смущенно сказал: — Возьми, ты что-то там пишешь, пригодятся. Я сел на камень, тут же прочитал и, очень удивленный, хотел порасспросить Женьку, но он уже ушел. Тогда я прочитал еще дважды. Вот уж никак не ожи­ дал, что грубый, безалаберный Женька способен на такие тонкие чувства. Вот они, Женькины листки (даю без исправления, не узнав, кому они адре­ сованы). , , Т е 6 е и о тебе 9. V. 10—30 вечера. Дорога в Бархатово ведет мимо кладбища. Густая, ничем не нарушаемая темнота одела степь, лишь, расплывчатыми силуэтами выступа­ ют кресты. Как коротка, ничтожно коротка жизнь человека, этого могучего вла­ стелина вселенной. Степь — вечная, звезды, что проглядывают меж туч,— вечные, горы, те вон, что смутно вырисовываются на фоне темно-синего неба, — вечные,