Сибирские огни, 1961, № 3

Моложе станешь? Неудачные слова: куда еще моложе, если тебе восем­ надцать? А мелодия хорощая, мелодию можно прихватить с собой, в дороге пригодится. — По ваго-о-о... Гул голосов — сильней, тревожней... — ...дескать, жива-здорова,— и мне достаточно. —• Хорошо, мамулька, родная... Слезы? Ну и что же такого, что слезы: разве просто это — уехать из родного дома, от мамы, и уехать не куда-нибудь, а в далекую, неведомую и — так все говорят — суровую Сибирь. ' Двинулись... Дальше, дальше родные лица, приглушеннее голоса. Все громче, явственней насмешливая скороговорка вагонных колес: — Ты-в-Си-бирь?.. Ты-в-Си-бирь?.. Ты-в-Си-бирь?.. Да, в Сибирь! В Сибирь, черт возьми! И ничего тут нет удивительного: время такое, такая эпоха. Было когда-то — все дороги вели в Рим. Теперь все дороги ведут в Сибирь, потому что Сибирь сегодня — сплошная строительная площадка, самая большая на Земле. Исчезли за поворотом родные лица, растаял в воздухе гул голосов. А ручей­ ки? Ручейки журчат, звенят — каждый о своем, а все вместе — о той новой жиз­ ни, что ожидает их в дальней дали. Журчат, звенят, торопятся вперед вдоль зову­ щих в неведомое стальных берегов-рельсов. •— Ты-в-Си-бирь?.. Ты-в-Си-бирь?.. Да, в Сибирь! И разве только одна я? И он, и она, и они — все мы — в Сибирь! Один ручеек — ручеек, два ручейка — речка, много ручейков — река. Да ¡дравствуют человеческие реки, что текут сегодня вдоль стальных берегов-рель­ сов в далекую, неведомую и — так все говорят — суровую Сибирь! 2 Станция называется — Новокузнецк, город, который открывается ею,— Сталинск, а место, где им жить и работать,— Антоновская площадка. Антоновская площадка — поросшая редким кустарником равнина, вытянув­ шаяся по берегу сибирской реки Томи. От Сталинска до площадки — семнадцать километров. В Сталинске находится один из опорных пунктов второй металлурги­ ческой базы страны — Кузнецкий комбинат, а на Антоновской площадке началось сооружение одного из опорных пунктов уже третьей базы — Западносибирского завода. Впервые Антоновскую площадку Галя увидела из кузова грузовика, который прислали за ними на станцию со стройки. Грузовик долго полз по разбитой дороге, проложенной в пойме реки, потом выбрался на тракт, въехал на холм, и тогда глазам всех, кто был в кузове, открылась просторная равнина, отороченная слева синей каймой реки, а справа — желтою грядою гор, которые отбрасывали на рав­ нину короткую тень. Тени только-только хватало, чтобы спрятать от солнца два десятка белых каменных зданий, окруженных брезентовыми палатками. Они — эти здания и эти палатки •— совершенно терялись на просторной равнине. Впечатление было такое, будто отара овец, разморенных полуденным зноем, сбилась в кучу, чтобы отдох­ нуть в тени невысоких гор. Опустится пониже солнце, спадет жара, и снимется от­ сюда отара, и снова только редкие кустики будут гнуться под ветром в голой степи. И все же тут что-то было, за что мог зацепиться глаз. А вот когда водитель приостановил машину и, выбравшись на подножку, повел рукою влево, с гор­ достью первостроителя показывая своим пассажирам место, на котором вырастет