Сибирские огни, 1961, № 2

Этой ночью в зал Капитолия, Отомкнув потихоньку двери, Трое в Масках вошли: Измена, Властолюбье и Лицемерье. Словно в морге лицо покойника, Было утро желто и мглисто, В президентское кресло грузно Опустился палач Батиста. Через всю страну протянулась Тень фигуры его обрюзглой, И цветущая наша Куба Сразу стала казармой тусклой. И надел молодой крестьянин Желто-серый мундир солдата, И забыл молодой крестьянин Все, о чем он мечтал когда-то. И поверил, что долг солдата — Быть послушным, слепым убийцей, И вонзил свой штык в Конституцию Так, что кровь залила страницы. Так обманут был бедный парень, Весельчак, молодой повеса, Стало жалованье солдата Сразу больше на десять песо. Так за десять кредиток мятых Все он предал и все он продал, Посадил за решетку брата, А себя на закланье отдал. Запылало в горах восстанье, По ущелиям дым клубится, И погнали солдата в горы — Дрессированного убийцу. Не на диких зверей в ущельях — На людей началась охота, Было четверо их, наемников, Против каждого патриота. Целый день, оглушая горы, Бой по склонам гремел изрытым, Брат на брата винтовку поднял, Чтоб не быть самому убитым, Чтоб знамена свободной Кубы Крылья смелые развернули, И упал молодой крестьянин, Прямо в сердце сраженный пулей.