Сибирские огни, 1961, № 1

с ружьем иногда приходил на болотце. Лет двадцать назад, — они говорят. И справочке этой я вовсе не рад. Не дни и недели, а годы летели, шумели метели яад топью болот, ковши экскаваторов грузно гремели. Здесь люди учились, мужали, старели, я гимны, и грустные песенки пели, весь мир удивляя размахом работ. А где же романы? Еще не созрели. Поэты стихи написать не успели. Неужто, товарищи, мы проглядели, как вырос за городом этот завод? Подобный вопрос, дорогие собратья по «Ундервуду» и по перу, не собирался вам задавать я. Сам он сорвался. Обратно беру. Но все же признаюсь: еще у порога в сибирскую кузницу нашей страны я в собственном сердце за чувством восторга услышал вдруг горькую нотку вины. О, если б на стройке вот этих цехов работали строки моих стихов! Под ветром, в траншеях звучали б уверенно... Ах, как жалею, Что время потеряно!.. Я рифмы и ритмы в уме проверяю и лесенку строчек к станкам примеряю, и знаю, когда замираю у пресса, не хрустнет она от железного веса, не хрустнет, коль пресс многотонный придется взвалить на крутые ступеньки стихов, но выдержит лесенка или прогнется под шагом создателей этих станков?! И что с нею, с лесенкой хитрой, случится, когда, выполняя дневное заданье, шагнет на нее... например, крановщица знакомая мне — Митрофанова Таня? Иль прямо с работы, спецовку не скинув (в глазах еще — схемы, стальное литье), известный заводу рабочий Шахринов, задумавшись, быстро взойдет на нее? Советский рабочий. Творит на века. Какой же ты прочной должна быть, строка! И как тебя выковать нашим поэтам?.. Гляжу на собратьев своих по перу. Задумались... Может быть, тоже об этом? Ну, что же, товарищи, это — к добру. ВЕСНА НА КРАСПОМ ПРОСПЕКТЕ Май фантазирует в саду... А я по лесенке из строчек не томных барышень веду, а молодых парней-рабочих. С хорошей гордостью людской они себя представить рады: — Откуда мы?.. Из заводской коммунистической бригады!.. Как отстающих в путь зовет летящее по ветру знамя, к себе манило целый год их это радостное званье.