Сибирские огни, 1961, № 1

так, как было. Только трижды повторенный Феней уход из их дома он изобразил как простой каприз девушки, как никому не понятную глупую выходку. И здесь Михаил не кривил душой, в этом он сам был твердо уве­ рен, он прикидывал все на свой аршин и знал , чтоон-то бы так, как Феня, уж, конечно, никогда бы не сделал. Баж енова слушала недоверчиво. Цагеридзе морщился. — Д а я понимаю, девушки на такие штуки способны. Могут.— И вдруг спросил Михаила в упор: — А скажи: чем ты эту обидел? Прямо скажи, без вывертов. Михаил на миг словно окаменел. Потом гордо поднялся из-за стола. — Ага! Я обидел? Так на это я и вовсе отвечать вам не стану. Неког­ да мне, домой пора. Отоспится она — с ней поговорите. Он взял со скамейки свой полушубок и стал одеваться. Баженова под­ бежала к нему. — Уходишь?! Д а ты в уме! После такого... И снова, в ночь... Цагеридзе пристукнул кулаком по столу, крикнул тоном приказа: — Назад! А ну — сейчас ж е снять полушубок! Ге-рой! . Михаил посмотрел на него через плечо, свистнул: — Фью! Направо марш! Смирно-о! Не выйдет. Отслужил я действи­ тельную.— И мягко рукой отстранил Баженову .— Что, замерзну, дум а ­ ешь? Не бойся! С Федосьей не замерз, а одного Мишку и вовсе сам черт не возьмет. Он нарочито широко распахнул дверь и громко захлопнул ее за собой. 7 Утро наступило еще более морозное, чем прошедшая ночь. Не обогре­ ло и к полудню. По-прежнему сеялись сверху мелкие, льдистые блестки куржака , мерцали радужными огоньками. Как догорающие факелы , тускло светились в небе сразу три солнца — два ложных и одно настоя­ щее. Таежные дали терялись в серой мгле. Ингутский перевал едва обо­ значался нерезкой, волнистой линией. Зябко кутаясь в доху, Цагеридзе стоял на высоком крутом берегу Чи- таута. Река в изломанных пирамидах торосов, узкий, длинный остров по­ среди нее в заросли густых тальников, мохнатых от инея,— все было з а ­ веяно, засыпано плотными сугробами снега. Откосы берега, хотя и очень крутые, казались все же удобными для того, чтобы спуститься напрямую, без дороги, к реке. Цагеридзе потыкал палкой в хрусткую корочку снега, спросил стоящих рядом с ним Баженову и бухгалтера Василия Петровича: — Можно туда? К миллиону. Баженова сдернула меховую рукавичку, подула в кулак. — Что вы! Здесь? Никак нельзя. Василий Петрович пнул ногой короткий обрубок бревна. Он, кувыр­ каясь, покатился вниз. — Ежели этак вот, почему же нельзя? Ступай себе. Только зачем? — Посмотреть,— сказал Цагеридзе. — «Посмотреть»! Хрен один. Видимость одинакая. Что отсюдова, что и тама. Голос у него был жесткий, резкий, говорил он отрывисто, коротко, словно диктовал распоряжение машинистке. Баж енова поспешила смяг­ чить слова бухгалтера. Объяснила: — Крутизна. Осыпи сильные. Под снегом гальку не видно, а чуть ступи — все поползет. Ну и там-то, внизу, действительно тоже ничего не поймете, все бревна с головой в лед вморожены, а поверху сами глядите, вон какие сугробы наметаны. 40