Сибирские огни, 1961, № 1

Удивительный день сегодня — резких контрастов и превращений. Утром Цагеридзе нежился в мягкой, теплой постели, теперь от лютого хо­ лода он корчится в соломе на дне кошевы. Начал он день обычной, нето­ ропливой прогулкой по светлым городским улицам к двухэтажному зд а ­ нию треста, кончает — в тайге, среди торосов, дымящихся наледей, под темной стеной леса, чуть озаренного всходящей луной. Без пяти одиннадцать утра в тресте он был рядовым сотрудником от­ дела сплава, инженером, которому Читаутский рейд представлялся лишь высокой колонкой цифр в общей сводной ведомости. Ровно в одиннадцать Цагеридзе стал начальником этого рейда. А сейчас он уж е исполняет свои прямые обязанности, едет, как начальник, на лошади, принадлежащей Читаутскому рейду, и Павлик — первый, встретивший его подчиненный. На маленьком таратористом патрульном самолете лесной авиации двести восемьдесят километров по прямой от Красноярска до Покукуя Цагерид­ зе пролетел за три часа, три часа просидел в Покукуе, ожидая подводу, и теперь едет тоже, наверно, три часа , а впереди — еще целых двенадцать километров! У-ух!.. А в общем, все это увлекательно и весело. Если бы только вот так, зверски, не прожигал мороз. В Красноярске он не был так заметен. Пи­ лот, когда приземлились они в Покукуе, сказал: «Черт, ну не думал я, что так быстро опустится экий холодище — не полетел бы сегодня. Хотя тут, на Читауте, это часто случается: с утра благодать, каких-нибудь трид­ цать градусов, а к вечеру — уже все пятьдесят». Благодать — тридцать градусов... Бр-ррр! Неужели сейчас только лишь всего пятьдесят, а не больше? Как это у Павлика не смерзаются губы? ...Жгутся морозы, вьется пурга... Цагеридзе переборол оцепенение, вялость. — Павлик, это ты сам сочинил? — Не!.. — А кто же? — Да... Ребезова с Фенькой. Их не разделить. — Кто это: Ребезова? — Рабочая просто. — А Фенька кто такая? — Так... Илимщица одна. У нее отец тоже чудак. — Почему «тоже»? И почему — чудак? — Ну, дык! Звали его в Покукуй, начальником почты. Не пошел. Сидит один в тайге, на метепункте погоду записывает. — Это тож е необходимо. — Дык в Покукуе-то все-таки люди! Много людей. С ел о— не тай­ га. И должность: начальник почты. Зарплата больше. А он свое: «Нет, я жизнь посвятил одному...» — Понятно. Ну, а Фенька чем же «чудачка»? — Чем? Д а я бы на ее месте... Павлик спрыгнул в снег и побежал , припрыгивая и размашисто хло­ пая себя по бедрам кожаными залубеневшими рукавицами. Все это, вме­ сте взятое, по-видимому, означало, что его взгляды на жизнь в корне рас­ ходятся с Фенькиными, а доказывать несостоятельность Фенькиных взгля­ дов — просто ниже своего достоинства. Д аж е слов не стоит тратить на это. Тем более тоже для какого-то чудака: на костылях едет в тайгу ра ­ ботать! Д а здесь ноги-то больше чем голова нужны. Вот и лежит все вре­ мя в соломе, как мешок с овсом... Кошева по-прежнему ныряла в ухабах среди торосов и также скуч­ но верещал под полозьями снег. Ц агеридзе вовсе сж ался в комок, ему ка ­ залось, что живого во всем его теле уже ничего не осталось. Разве, мо­ ж ет быть, только сердце и самую чуточку — мозг. Он попробовал заста- 26