Сибирские огни, 1961, № 1

ответил Максим. Н а Читаутском сплавном рейде спросили: «Куда?» — «В самую глушь»,— сказал Михаил. «А специальность какая?» — «Нет никакой». Их поместили в этот домик на берегу Ингута, вменили им в обя­ занность поддерживать в проезжем состоянии новую дорогу, намного со­ кращающую расстояние к деляне, где заготовлялись подсобные сортамен­ ты леса, необходимые для вязки бревен в плоты. Дорога полностью еще не была закончена, и когда вот так, как в этот раз, Ингут вздувался кипя­ щими наледями, машины из лесной деляны к рейду шли кружным путем, через дряхленький мост, сооруженный еще в давние времена поблизости от села Покукуй, кстати, единственного села во всей обширной Читаут- ской тайге. Ингут, правобережный приток Читаута, извилистый и озорной, не го­ дился для сплава, д аж е для молевого сплава, россыпью. Он бесполезно вливал в Читаут свои бурливые воды уже намного ниже рейда, но для на­ ших друзей он был все же очень хорошей речкой, именно такой, какой им вообще рисовалась вся подлинная, глубинная Сибирь: суровой, торжест­ венной и величавой. Впрочем, и Читаут, конечно же, обладал всеми эти­ ми качествами, только был он значительно шире Ингута, попрямее и слов­ но бы распахнут, как преддверие еще более могучей Ангары, с которой он соединялся где-то в невообразимо синей и туманной дали. З а четыре месяца, проведенных на Ингуте, друзья полностью н асла­ дились желанной глушью. Они привыкли и к тайге, и к снежным вьюгам, и к палящим сибирским морозам, и д аж е к своим нетрудным обязанностям, которые особенно нравились тем, что позволяли им между делом ставить по берегам ключей капканы на колонков, стрелять глухарей и рябчиков. Словом, романтика была, даж е экзотики хватало , но развернуться в подви­ ге и здесь все же не удавалось — заедала обыкновенность труда. К тому же и автомашин на рейде было немного, невелика вывозка леса и не т а ­ кими уж сложными оказывались и самые заботы по поддержанию дороги в порядке... ...Вот теперь отчетливо слышно: Михаил с Феней возвращаются обрат­ но. Максиму представилось, как Мишка гонит девушку перед собой, и ему стало нестерпимо стыдно за все это глупое происшествие, почему-то д аж е вся изба сразу показалась отвратительно грязной, запущенной, в ко­ торой и жить-то могут только такие олухи и дикари, как он с Михаилом. Он завертелся на месте, потом метнулся в одну сторону, в другую, убрал сковороду, смахнул крошки хлеба со стола, подбежал к постели и вытащил, поправил подушку, вбитую кулаками Михаила в щель между стеной и койкой. Вдруг он заметил на веревке, протянутой позади печки, бельишко, которое еще с утра кое-как настирал одной рукой. Выходит, все время оно красовалось на самом видном месте и растянутое так страшно, словно там, на веревке, четвертовали человека. Максим сорвал его и сунул в сундучок под кроватью. Нет, непонятно, совершенно непонятно, почему на полу так много всяческого мусора, щепок, картофельной шелухи! З а ­ драв кверху скрюченные лапки, лежит посреди избы принесенная Миха­ илом копалуха. Максим отнес ее, бросил на подоконник и взялся за сосно­ вый веник. Но тут, уже возле самых дверей, защелкали лыжи, что-то ко­ ротко и властно рявкнул Михаил, а затем в избу, клубясь белым паром, вошла Феня. Вернее, не вошла, а влетела, размахивая руками, чтобы со­ хранить равновесие, устоять на ногах от крепкого толчка в спину. Тут же обернулась к двери, сдернула платок с головы и светлые воло­ сы тяжелой волной упали ей на лоб и щеки. — Это еще что? — гневно вскрикнула она, словно готовясь сама всту­ пить в драку. — Макея, дай сюда веник, — спокойно сказал Михаил. Он стоял у порога весь в снегу. Наверное, когда бежал по сугробам,