Сибирские огни, 1961, № 1

ной физической усталости, не то от простуды или от того и другого вместе, я в последние дни чувствовал себя неважно. Вчера вечером ребята мне сказали, что мои глаза похожи на норы, а сегодня я проснулся с хрипотой в горле и покалы­ ванием в левом боку. День совсем не похож на воскресный, он ужасно хмурый. Я на мгновение открываю глаза и вижу перед окном такие же хмурые горы. В общем, все ужасно: и день, и горы, и дом, больной ревматизмом, и полуобглоданные мартом грязные кучи снега, из которых высовывается дом, и бесшабашная «Калинка-малинка», вырывающаяся из динамика, и мое самочувствие. За стеной, слышно, сбрасываются по червонцу, значит, через полчаса оттуда полетит «Курносая, ты где была?» Коля Волков шеборшит в тумбочке, перебирая и перечитывая письма. Он, знать, волнуется. Да и есть от чего! Зина обещала приехать в середине марта, а сегодня уже тринадцатое. К тому же после того, как Коля написал «приезжай», Зина в очередном письме призналась, что она была замужем. Это признание так устыдило Колю, что его лицо стало цвета моркови, потом, когда это первое чувст­ во прошло, он бегал по комнате, тряс письмом и спрашивал: — И верить им после этого? Верить? Зина писала в конце листа: «Если после этого ты разрешишь приехать к те­ бе, я обязательно приеду». Я сказал Коле: — Зови. И Коля позвал: в тот же вечер, сидя за тумбочкой, он, страшно волнуясь, писал: «приезжай». У Коли привычка: письма писать сперва начерно, потом переписывать их, а черновики оставлять у себя и аккуратно складывать в верхнем ящике тумбочки. Теперь он, очевидно, перечитывает не только Зинины письма, но и свои, послан­ ные Зине. «Верить им после этого? Верить?» — передо мной стоит перекошенное страданием Колино лицо и глаза его детские-детские, из них смотрит сама синяя наивность. За стеной тарахтят стулья, звенят стаканы... Как уродуют выходные дни многие из нас! Водка, водка... Иные считают, что не выпить в воскресенье водку, значит плохо отдохнуть, не верят в чистые чувст­ ва людей! Группа девушек из женской бригады, в том числе и Шура, восьмого марта выступили в «Советской России» с письмом, где рассказывают, что они, приехав из разных сторон, за короткое время полюбили Сибирь, что теперь на­ всегда останутся сибирячками, что им хочется Сибирь сделать еще-более краси­ вым краем... — Прямо! Приехали просто заработать деньги и все ,— говорят равнодуш­ ные, с усмешкой прочитав письмо девчат. Смелые замыслы, смелые эксперименты Сколько тысячелетий катит свои воды Енисей? Никому это не известно. • Сколько столетий назад впервые задумал человек использовать водную энер­ гию рек? Тоже никому точно не известно. Каким чудом казалась людям первая водяная мельница! Минули века, и вода стала давать свет. Принцип работы древ­ ней мельницы и новейшей гидроэлектростанции почти один и тот же. Только коэф­ фициент полезного действия далеко не тот. Турбины, которые будут работать на Красноярской ГЭС, станут отбирать у воды, попадающей в них, девяносто пять процентов всей энергии. Я стою на одном берегу и смотрю на другой. Заснеженная равнина. И толь­ ко по тому, как в проруби поднимается и опускается зеленоватая, очень прозрач­ ная вода, видно, что там, под этой равниной живеаг вечный старик Енисей. Ровно семь месяцев назад, в августе 1959 года, сюда был брошен с металлического