Сибирские огни, 1961, № 1

Борис и его дневнин Бригада наша пухнет как на дрожжах: каждый день к нам прибывают новые ребята. Кто из армии, кто с Иркутской ГЭС, кто с заводов. Все они бывалые'и чув­ ствуют себя совсем не новичками. С первого же дня работают с нами наравне, на­ равне с нами устают и потеют, наравне шутят и спорят во время перекуров. Не-- разговорчивым и стеснительным оказался лишь худой высокий тонконогий па­ рень в шерстяных потертых брюках и пимах с галошами — Борис Фадин. Чтобы не путать его с тем Борисом, который у нас есть, мы его окрестили Борисом- вторым. Он умиленно смотрит на горы, меняющие окраску, на вереницы «МАЗов» и «ЯЗов», бегущих от карьера к перемычке и от перемычки к карьеру, и, улучи» свободную минуту, что-то записывает на клочке бумаги. — Не кляузы ли ты... Да? Того, на нас?.. — заметил как-то бесцеремонный Генка.— Гляди, парень. Борис покраснел. — Нет. Дневник я... — А ну, покажь,— пристал Генка. — Отстань, отстань от человека, — посоветовал Петро. Борис с мягкой улыбкой посмотрел на Генку, на Петра, и, ничего не сказав, отошел в сторону. А на следующее утро он удивил нас всех и в первую очередь Генку, своей откровенной доверчивостью. Он принес свой дневник. — Только не тот, который сейчас, а что до этого набрасывал,— сказал Бо­ рис, отдавая тетрадь.— А который сейчас... когда-нибудь после покажу. — Ну, смотри,— предупредил Генка, сунув тетрадь за пазуху. А в столовой в обед хлебал щи и читал, вытянув шею. Дважды хохотнул, откинувшись на спин­ ку стула и облив щами штаны, а возвращал тетрадь погрустневшим, не взглянув на того, кому возвращал. Меня почему-то это заинтересовало, и я попросил у Бс^- риса тетрадь. Вот из нее выдержки: «6/У. Если бы показать оперу «Садко» в таком исполнении и в таком худо-' жественном оформлении лет двести назад, то съехались бы со всех земель короли,, цари, шахи, падишахи и прочие смотреть ее, как диковину. Какими гигантскими шагами движется вперед искусство! 9/У . Кто из наших писателей всех значительнее? Почему за границей До­ стоевский пользуется большой популярностью, а у нас — не очень? У Эренбурга есть мысли, но мало чувства. В его произведениях пища, в основг ном, для ума. 11/У. Один мой товарищ рассказал мне такую историю. Влюбился он в де­ вушку. Красавица! Глаза, как тихие, невозмутимые таежные озера. Неделю хо­ дил за нею по пятам, боялся подойти познакомиться. Она тоже начала волноваться и краснеть. Ему встретился знакомый парень и сказал, что он с этой девушкой когда-то дружил и она сделала от него аборт. Оскорбленный влюбленный разбил своему знакомому морду и три дня ходил чернее тучи. Любовь не проходила, и он решил ей простить ее прошлое. И в тот же вечер увидел, как она поздоровалась с тем, кому он морду набил, и любовь его как ветром сдунуло. Остались только' неразрешенные вопросы. Почему? 15/V. Нашему цеху поручили выполнять ответственный заказ для МТС. То­ карную обработку, вероятно, поручат мне. Порядок. Люблю я выполнять ответст­ венные работы. Как-то весь подтягиваешься в таких случаях. 22/У . Открылся городской парк. Народу — хоть пруд пруди. На главных аллеях не протолкаешься. Однако здесь сегодня весело и хорошо. У всех празд­ ничный вид, и на тесноту никто не обращает внимания. А может, поэтому так и хорошо здесь, что много народу, что не протолкаешься? Я поймал на себе взгляд серых глаз. Очень хорошая девушка! На ней цвета­ стая четырехугольная тюбетейка, из-под которой торчат косички с белыми ленточ­ ками. Она с парнем. Жаль. Ходил я с Игорем. У киоска отстояли очередь и выпили по две кружки пива.