Сибирские огни, 1960, № 9

ходить, потный сел на корточки перед горящей печкой, дрожащими узло­ ватыми пальцами свернул цигарку, прикурил от уголька. Жадно затянул­ ся, потом подсел к Моте. Кашлянул в кулак. — Ты на меня не обижайся, только дура ты. — И, как бы рассуждая сам с собой, добавил: — Хоть бы мужика послали, народ-то у нас какой? Полсела одного кулачья, иных придется за грудки хватать. Мужику-то сподручнее. — Вот что, Волков, забудем, кто я. Баба или мужик, в юбке или в штанах, для тебя я уполномоченный. Если есть моя вина, про то у меня партия спросит. — Я что, мне все одно, а вот придется матушку или батюшку при тебе помянуть, вроде неловко. — Когда народ пухнет с голоду, с кулачьем целоваться не прихо­ дится. С матушкой, или с батюшкой, а хлеб добывать надо. И, пряча кружку в котомку, спросила: — Коммунисты на селе есть? — Откуда им быть? — А ты? — Сочувствующий. — И то хорошо, что сочувствующий. Активисты есть? — Немного, но человек пять фронтовиков, те надежные. — Оружие есть? — Шесть винтовок да патронов по десятку на ствол, ну и наган у ме­ ня, вот и вся оружия. — Будем действовать. Поговорить надо с беднотой отдельно. А сей­ час собирай все село. — Уговаривать будешь? — усмехнулся Волков. — Кое-что скажу. — Ну, будь по-твоему, девка. — Председатель вышел на крыльцо, крикнул деда. В двери заглянул вчерашний сторож-курьер. — Проходи, проходи, Митрич! Дед с трудом перешагнул порог. — Позавтракал? — Откушал, милой. — Вот и добро. А сейчас быстро собери все село, уполномоченная, мол, из города, поговорить хочет. — Эта я мигом, вот только ревматизма треклятая в ногах застря­ ла. — И, шаркая громадными пимами по полу, еле-еле переступил порог. Через минуту послышался с улицы голос деда: — Гришка-а! Нюрка! Матвейка-а! Где вы, пострелята? А ну, чтоб через сей секунд все жители были здесь, полномоченная приехала... * * * Утром следующего дня подводы одна за другой выгружались у ам­ баров. Странным казалось Волкову, что почти никто особо не сопротив­ лялся. Правда, бабы с воем бросались на него, но он отмахивался от них, как от назойливых мух. Мужики нелюдимо поглядывали на уполномочен­ ную. Когда догружали очередной воз, Мотя решила зайти в следующий двор. Открыв калитку, направилась к красивому резному крыльцу. Но гут, пересекая дорогу, появился огромный темно-красный бык и, широко раздувая ноздри, пошел на нее. Пришлось отступить. — Не бойся, красотка, он знакомиться идет! — В дверях хлева стоял смеющийся Федор. Добротная борчатка нараспашку, хромовые сапоги гармошкой ярко блестели. Но еще ярче был блеск черных навыкате нахальных глаз под (3. «Сибирские огни» № 9.