Сибирские огни, 1960, № 9

«проливе морской» говорит писатель, указывая второе направление водного пути в Китай? Ведь он только что говорил о Новой Земле в связи с неудачными пла­ ваньями англичан и голландцев. Но, заводя речь о «проливе морской», автор сно­ ва указывает на Новую Землю, но, видимо, сам не ведая того __ уже не на ту,. которую мы привыкли видеть на обычном ее месте. По-моему, название этой вто­ рой «Новой Земли» надо читать без заглавных букв! Тогда смысл «Описания» не­ сколько прояснится и в «новой земле» мы сможем узнать Аляску. Конечно, тогда- еще никто действительно не мог проведать — «остров ли есть или твердая земля» та неведомая суша, край которой должен был так или иначе угадываться против: устья Анадыря. «Описание», очевидно, было составлено как сводка многих све­ дений, в которые попали свежие сообщения из Сибири и книжные свидетельства того времени. Первые правильно говорили о «новой земле» на северо-востоке, но­ вее данные относительно ее были привычно отнесены к одной Новой Земле. Так причудливо было скрыто, как ядро ореха в твердой скорлупе, сказание об Аляске в этом сочинении неизвестного географа. Спафарий думал, что через всю Сибирь тянется огромный каменный пояс. Начало его где-то на Иртыше. «Камень» проходит по Енисею к Байкалу, а оттуда- устремляется на восток — к самому океану. Но и там каменный пояс не кончает­ ся. Он «идет до самого западного Индия до Нового Света». Следовательно, и у Спафария были догадки о близости Америки к русскому побережью Тихого океана. Восточный конец единой «каменной горы, которая от Байкала идет» посол в Китай помещал между устьями Лены и Амура и оговаривал, что гора протянулась «в мо­ ре далеко». Со стороны Амура плавают морем до «иных рек меньших» и до самой горы, а дальше хода нет, — заключал Спафарий. В этой «каменной горе» мы узнаем оба полуострова — Чукотку и Камчатку.. Насчет «Носа» Спафарий ничего не говорит. Сочинитель «Описания чего ради невозможно...» и т. д. весьма недоверчиво смотрел и на возможности поисков речных путей в Китай и Индию. Но москов­ ское правительство не согласилось с этими выводами. Снова единство действий в отношении Сибири, Индии и Китая! Заметим, что в те годы индийскими делами,- особенно торговыми, очевидно, не случайно ведал Сибирский приказ. Одновременно с отправлением Спафария в Пекин через Сибирь, а не через Астрахань и Яик, как предлагало «Описание», в Индию, к Великому Моголу, был послан Мамет Юсуп Касимов. Он повез к подножью «Павлиньего трона» дружест­ венные подарки — соболей и «рыбий зуб», добытый, возможно, на Анадырской корге. Было решено «изыскать из Индейского государства водяной путь к городам царского величества, чтоб к Российскому государству тот водяной путь был спо- датен и безопасен реками Обью, Яны, Шерью и Селенгою или Иртышем» Василий Даудов, назначенный в Бухару, тоже должен был узнавать «водяной путь» в Индию. Направление в Индию через Персию в расчет не бралось. К тому- времени Андрей Приклонский вывез из Персии лекаря Ивана Термонта, бывшего когда-то врачом на российском корабле «Орел» ордыннащекинской постройки. Термонт говорил, что он из Индии хотел искать прямую дорогу в Москву, и только- когда это не удалось, пошел на Персию. Вероятно, он имел поручения от москов­ ского правительства. Заботы русских о восточных делах, разумеется, не укрылись от «любозна­ тельности» иноземцев. Бальтазар Койэт, состоявший в свите голладского пос­ ла, в 1675 году начал свои разведки с Архангельска. Койэт осмотрел гордость беломорского города — похожий на крепость каменный гостиный двор с башня­ ми для орудий. Голландец описал северные корабли, паруса которых наполнялись ветрами Новой Земли. Узнав важные новости о Поморье, Койэт стал разведывать о Сибири и Китае. I Уляницкий. Сношения России с Индиею и Средней Азиею. М., 1889, стр. 52—53.