Сибирские огни, 1960, № 9

приятно было считать Михино лицо мужественным. «Романтизирую, ■— едко подумал он о себе, — как всегда, романтизирую. Этак ты, брат, представишь себе, что у костра сидит не Миха, а сам Арсеньев или Семе- нов-Тяць-Шанский!» Ленька рассмеялся. — Ты чего? — улыбнулся Миха. Видно было, что он готов и сам рассмеяться, если только услышит от спутника что-нибудь веселое. — Да так. Представил, что это не ты сидишь у костра, а Семенов- Тянь-Шанский. — Кто? — переспросил Миха. Крутые брови его сломались, на лбу собрались морщины. — По-моему, у нас такого нет на участке... — Конечно! — захохотал Ленька. — Он давно умер! Миха помрачнел, несколько раз пробежали по его скулам желваки и застыли. — Кто же он такой, Семенов-Тянь-Шанский? — медленно спросил он. — Долго рассказывать, — все еще смеясь, сказал Ленька. — А ты расскажи, — настойчивей потребовал Миха. — Зачем? — пожал плечами Ленька. — Спать пора... И он принялся устраиваться поудобнее. Он не смотрел на Миху и не видел, как играли у того желваки на скулах, как сузились глаза. Он только слышал, что Миха поднялся и пошел под дождь, туда, очевидно, где стояли лошади. Едва светало, когда Миха разбудил Леньку. — Вставай ты, суслик! — зло говорил Миха. — Тут тебе не мамин дом, нечего дрыхнуть! В путь пора! Снова, как вчера вечером, горел дымокур, хрустели овсом лошади. Звучно капали с деревьев крупные капли, дождя уже не было. Они молча перекусили и двинулись в путь. Очень быстро оба про­ мокли — влажные ветки, будто радуясь подвернувшейся возможности, при малейшем прикосновении к ним щедро сбрасывали весь запас ка­ пель. что оставил на иголках и листьях ночной дождь. Ленька зябко ежился, каждое движение тела, облепленного мокрой одеждой, все боль­ ше и больше раздражало его. Лоснящиеся бока лошадей также раздра­ жали его, а невозмутимо ссутулившийся впереди Миха, который неизве­ стно зачем поднялся в такую рань, стал просто ненавистен. «Мстит за Семенова-Тянь-Шанского, — думал Ленька. — Ладно, не растаю, не бойся!» Он злился на Миху, и хотя эта злость подбодряла его, он все равно чувствовал себя прескверно. Ленька думал о том, что все было бы совершенно иначе, если бы сейчас он ехал не с Михой, а с геологами, если бы впереди была достойная лишений и тягот цель, ради которой на­ до спешить, надо терпеть неудобства. А так — зачем все это? Чтобы привести на участок лошадей? Подумаешь, важность, когда они их при­ ведут — двумя часами раньше или позже? «Глупо, очень глупо и нелепо все у меня получается», — в который раз с горечью говорил он себе Через полчаса тропа снова вывела их к реке. Река бурлила, куда-то спешила, на кого-то гневалась. Им надо было переправляться. Миха слез с лошади, подошел к самой воде. Потом оглянулся, по­ смотрел на Леньку, и тот заметил в глазах у Михи тревогу и растерян­ ность. Ленька обрадовался. Ага, значит все-таки они зря спешили, раз перебраться через реку нельзя! — Очень много воды прибыло, — сказал Миха, обращаясь больше к самому себе, чем к Леньке. — А ты поднялся такую рань! — уколол его Ленька. Не мог он от­ казать себе в удовольствии — уколоть Миху ;— Думать надо, прежде чем что-нибудь делать!