Сибирские огни, 1960, № 9

ют, что их поступок продиктован чувст­ вом долга перед партией и народом. «Со­ знавая, что сельское хозяйство нашей об­ ласти испытывает недостаток в квалифи­ цированных кадрах, прошу направить меня на работу в село»,— писал старший преподаватель сельскохозяйственного ин­ ститута А. Г. Волков. «Поднять колхозы и совхозы — дело всенародное и мое де­ ло. Вот почему еду в совхоз с полной го­ товностью»,— заявил инженер М. М. Чуликов. Эти примеры убедительно показывают, что отношение к общественному долгу все более характеризуется в наших усло­ виях идеями коммунизма, бескорыстием, .умением подчинять личное общественно­ му, а в случае необходимости — посту­ питься личным во имя общественного. Говоря о коммунистическом восприя­ тии нравственного долга, надо учиты­ вать, что сознание долга становится под­ линным убеждением только тогда, когда долг воспринят и разумом и чувством, ког^са идейная убежденность переходит в привычку и потребность правильно по­ ступать становится неотъемлемой ча­ стью психики. О таком поведении чело­ века коммунистического общества писал В. И. Ленин, указывая, что в этом об­ ществе «люди привыкнут к соблюдению элементарных условий общественности без насилия и без подчинения», что «не­ обходимость соблюдать несложные, ос­ новные правила всякого человеческого общежития очень скоро станет привыч­ кой»1. Коммунистическим трудом в стро­ гом смысле слова он называл бесплат­ ный труд на общество, производимый не для отбытия повинности, а труд добро­ вольный, без расчета на вознаграждение, ставший привычкой и первой жизненной потребностью. Понятие долга в нашем обществе, строящем коммунизм, освобождается от того атрибута полного самоотречения, добровольного мученичества верных дол­ гу людей, который нашел отражение в об­ разах, созданных литературой прошлого (например, Овод — у Войнич, Андрей Кожухов —■у Степняка-Кравчинского, Рахметов — у Чернышевского). Безза­ ветное служение революционеров прош­ лого общественному долгу, вытекавшему 1 В. И. Л е н и н , Сочинения, т. 25, стр. 428, 446. из задач освобождения народа, находи­ лось в резком противоречии с официаль­ ным долгом, налагаемым на них эксплуа­ таторским государством и церковью. В нашем обществе нет такого раздвое­ ния понятия долга на подлинный общест­ венный долг и долг официальный. Со­ ветский человек — полный хозяин своей страны и сознательный творец ее буду­ щего. Трудящимся у нас принадлежат государственная власть и все блага жиз­ ни, которые постоянно умножаются их же трудом. Менее всего походит человек долга в стране социализма на аскета, на исступленного религиозного фанатика, то и дело подавляющего личные потреб­ ности и желания, отказывающегося от личного счастья, от семьи, от всего лич­ ного. В тех же беседах, которые были орга­ низованы кафедрой философии Новоси­ бирской высшей партийной школы, ста­ вился перед трудящимися и такой воп­ рос: «Могут ли быть, по вашему мнению, противоречия между чувством общест­ венного долга и личными желаниями, склонностями? Бывало ли это у вас?» Ответы показывают, что противоречия эти в ряде случаев весьма незначитель­ ны и связаны, как признают сами отве­ чавшие, с еще недостаточно высоким со­ знанием общественного долга. Так, четы­ ре молодые работницы заявили, что иног­ да в свободное от работы время прихо­ дится выполнять общественные поруче­ ния (агитатора, редактора стенгазеты, члена дружины по охране общественно­ го порядка, участвовать в воскреснике), а хотелось бы пойти в театр, кино, в ма­ газин. Одна работница писала, что у нее бывали противоречия на почве несогла­ сия с теми или иными неправильными распоряжениями: долг требует протесто­ вать против них, но «не хочется портить нервы». Примечательно, что ни у кого из отве­ чавших не возникало сомнения в приори­ тете общественного над личным. Многие приводили примеры того, что зачастую трудящиеся выполняют общественный долг привычно, естественно. Так, одна из работниц Новосибирского жиркомби- ната говорила: «Вот у нас на заводе вес­ ной мы ведем посадку деревьев, цветов, убираем территорию. Участвуем в этом все, но ведь никто еще не сказал, что,