Сибирские огни, 1960, № 9

день записывает давление, ветер, влажность, радист отстучит эти сведения на ключе, даст пеленг пролетающим самолетам или идущему далеко в море судну, не видя ни самолета, ни судна, — и так изо дня в день. Свежих впечатлений у нас очень мало. Событием было на зимовке, например, то, что Иван посадил в стака­ не с водой луковицу, и все ждали, прорастет она или нет, и праздником было, ког­ да появилось первое перышко. Для неулыбчивого человека такая жизнь — мука, каторга. — Чем же она легче для увлекающегося? — А вот приглядитесь к Ивану. Всегда он весел, как жаворонок, поет, на­ свистывает, потому что ему хорошо со своей страстью «оживить железки». Ни­ колай — спартанец, воспитывает волю. Живет с мечтой, учиться собирается, И так у каждого что-то свое... — А у вас какое увлечение, Сергей Васильевич? — Я зимую двадцать пятый год, ■— улыбнулся он. — Привык. Моя радость посоветовать ребятам, рассказать поучительную историю. Ну, иногда осетра доб­ рого поймаешь, поволнуешься. Знатная рыбка попадется иногда. От уважения к красоте, бывает, расчувствуешься, отпустишь, — живи на здоровье. В приемнике тонко запели сигналы морзянки. Сергей Васильевич прислу­ шался, потом, покрутив переключатели, отстукал ответ. — О нас, полярниках, пишут немало, — продолжал он, — и частенько гром­ ко величают людьми подвига, и в доказательство живописуют о пурге, о медве­ дях и прочей экзотике. На самом деле, если в нашей жизни и есть подвиг, то он совсем не в медведях и не в борьбе с пургой. Он в жизни без общения с широким кругом людей, оторванности от близких и родных, в сознании, что ты невидимой, но крепкой цепью прикован к узкому пятачку земли. Неделю, месяц прожить в таких условиях нетрудно, даже интересно, а годы — тяжеловато, если ты не ро­ мантик и не влюблен в север. Зимовал я с одним парнем на Домашнем. Он хоро­ ший был человек, уравновешенный. Провели мы с ним срок — два года, нас долж­ ны были сменить, но из-за плохой ледовой обстановки судно не смогло подойти к острову, и пришлось оставаться еще на один срок. Вдруг с моим товарищем ста­ ло твориться что-то неладное: начал разговаривать с неодушевленными предме­ тами — ножами, ложками, ключом. «Я тебя, дрянь, проучу! Ты чего нахмури­ лась?». Это он так ложку отчитывал. Однажды пришел и говорит: «Сергей Василь­ евич, из моря черт выплывает». Пошли смотреть вместе. Никакого черта, конечно,, не было, а он потом снова видел его несколько раз. Нервы у парня расшатались. За окном сиял бледно-сиреневый свет северного сияния. Саша отправляется на охоту Саша — сын Сергея Васильевича, самый молодой зимовщик. Ему пять лет, три из них он зимует. Саша — разносторонний «специалист». Прежде всего он. разумеется, радист: в радиорубке примонтирован к столу его собственный ключ.. Он разговаривает с Москвой, Ленинградом и Логашкино — соседней факторией, где живет его приятельница Света. Занимается метеорологией. Совершив наблю­ дение, докладывает отцу: «Ветер юго-западный, температура теплая. Можно идти на охоту». Охота — постоянная страсть Саши. Сегодня Саша решил добыть шкуру медведя, чтобы сделать чучело и пода­ рить его Свете. Идут сборы. При помощи матери одеты торбаза, кукашка, малахай. Закину­ то через плечо ружье. Оно деревянное, но бьет без промаха. Все суетятся. Кар­ маны охотника наполнены галетами, шоколадкой, луком — неизвестно еще, сколько дней продлится охота. Кто-то посоветовал взять компас и спальный ме­ шок. Соль тоже пришлось захватить. Спичек и табаку не дали — хоть и охотник, но мал еще курить.