Сибирские огни, 1960, № 8

Спешит — ему своя забота — И тот вербованный народ (Названье выдумал же кто-то!), Что вездесущ — была б работа, Да длинный рубль, Да в чем-то льгота, — И через Томь прошел бы вброд. И все мне кажется: когда-то На этом самом берегу Средь тех, что ищут на бегу Седьмое небо златоврато, Я встретил первый раз Липата. Но так как очередь здесь свята. Рассказ тот впрок приберегу. Паромы... Есть своя в них прелесть... Запомнил Костя перевоз, Где, шелохнуться не осмелясь, Одним плащом с Аленкой грелись, Пока скользил по блоку трос. Апрельский ветер дул студеный, Со свистом кланялась лоза, И Томь была такой смятенной И непонятной, и бездонной — Точь-в-точь Аленкины глаза. То пронесет обломок льдины, Нахмурится — куда с добром! — То робко, где-то с середины, Займется светлым серебром, То, вспучив тайные глубины, Нырнет смущенно под паром. То снова закипит от ветра, Обдаст огнем холодным брызг, И темная волна в полметра Разбить паром готова вдрызг... Хотя всего-то разговору: Куда, откуда да зачем? Но каждый мысленно в ту пору Совсем иных касался тем. Что из Юрги, что строить город __ Все ясно юному шоферу. Вопрос: надолго? насовсем?.. И тут он — знаю по себе я, — Поймав настороженный взгляд, Должно, смущаясь и робея, Завел о чем-то невпопад. Что тоже, мол, не к теще в гости, Что третий год он здесь шофер, И даже вырвалось у Кости, Что не женат он до сих пор. А та, общительна сначала, Вдруг, непонятно почему, Не то о ком-то заскучала, Не то не в шутку осерчала И на прощанье у причала Не подала руки ему... Перед глазами и поныне Стоит она, как в первый раз, С литыми косами льняными, С живыми васильками глаз... Какой нежданной стороною Ей обернется белый свет, Тот свет, что школьною стеною Был отгорожен десять лет? Какой еще держать экзамен Пред входом в этот мир большой Девчонке с синими глазами, С ее нетронутой душой?.. ...С утра опять к отсыпке дамбы Приписан Костин самосвал. Растет над Томью грозный вал, Довольны Костею прорабы, А он не слышит их похвал И все вздыхает: «Эх, тогда бы Сказать ей все... Эх, сплоховал...» Конечно, мог бы в общежитье К ней заглянуть. Но вот беда — Девчонка больно уж горда. А коли так, то хоть вяжите: Чтоб к ней — с поклоном? Никогда Но как бы там он ни бодрился, А грусть опять свое брала. «И надо ж, этак забурился — По самый дифер. Вот дела!» И, если разобраться тонко, Была причина грусти той, Поскольку, слышал он, Аленка Уже приметила миленка,. Да и миленок не простой! Попробуй, с ним ты повстречайся, Поговори-ка от души, Когда он сам _ твое начальство, Антон Степанович Лапшин... А день зовет от тех раздумий, Июльским солнцем залитой. Весь в напряженье, в звоне, в шуме, В прозрачной дымке золотой. От гор, поднявших величаво Крутые склоны над Усой, Где облака берут начало