Сибирские огни, 1960, № 8

уши. — А повеселей нельзя, Раюшка? Что за характер, из пустяков де­ л а т ь трагедию. Если эта девчонка в меня влюбилась, я-то тут при чем! Р ая не успела ответить, в дверь постучали. — Руководитель эстрадного оркестра Арам Борисович Терский, — представил Р ае пожилого черного мужчину Иван, — и солистка орке­ стра ... Людмила Васильевна Жаренова. — Просто Люся. Какая еще там Людмила Васильевна? Меня так никто и не зовет. Выдумали! Р ая подала Люсе руку. — Вы правы, вас трудно величать по имени-отчеству. Вы совсем де­ вочка. — Скажете — девочка! Нет... — Люся вздохнула. — Я не девочка, ■я просто молодо выглядываю. — Она подобрала грубо намалеванные гу- -бы и взглянула на Раю исподлобья, словно ожидая подвоха. Что же в ней приглянулось Ивану? Вульгарная, раскрашенная дев­ чонка с глазами зверька. Что могло в ней понравиться?.. Первую рюмку выпили, как полагается, за знакомство. Люся улыбну­ л а с ь Ивану. «Вот что в ней понравилось! Вот что понравилось», — с отчаянием подумала Рая. Люся улыбалась Ивану, и лицо ее изменилось совершенно. Словно темную шторку окна раздвинули. Оказалась за окном весна... солнце... Из-под черных насупленных бровей глаза блестят ласково и з а ­ гадочно. Зубы светятся. «Я таких зубов не видела никогда... до них до­ тронуться хочется. Конечно, она хороша. И по-особенному хороша... И не вульгарна совсем. Это я от ревности в вульгарные ее зачислила». Боясь, что Люся поймет ее мысли, Р ая по-хозяйски оглядела стол, — у всех ли все есть, пододвинула Люсе тарелку, с колбасой, сказала проси­ тельно: — Кушайте, пожалуйста. Люся согнула шею, посмотрела на Раю исподлобья. Люся не улыба­ лась, и лицо ее не выражало ничего. Положив на тарелку кружок колба­ сы, вилкой она стала выковыривать глазки сала. Длинные, сужающиеся, словно обсосанные пальцы, перламутровые ногти, кожа на руках смуглая. Терский неожиданно похлопал Люсю по голой длинной шее. — Правила игры знаете? С утра маникюр, вечером педикюр, среди дня — холодная завивка. Заниматься пением времени не остается, пото­ му «ложаем» немилосердно. Как «до-диез» — так конфуз. — Вы скажете, Арам Борисович! Когда же я «до» не вытягивала. — Третьего дня, например. Р а я посмотрела на Люсю. В глазах ее ничего нельзя было прочесть, кроме блестящей черноты. -— А мне Иван Сергеевич свою песню новую подарил. Шуточную. Про девчонку-маляра. Знаете? — сказала Люся, глядя на Раю исподлобья. —. Не помню. — Р ая стиснула до боли руки под столом. Терский расхохотался. — У Люськи есть способности получать по потребностям, а? — У нас с репертуаром беда. Ну просто беда. —- Люся не обернулась на Терского. — А песенка миленькая. Там говорится про черноглазую девчонку-маляра, которая в новом доме стены такой алой краской распи­ сала , словно свою кисть прямо в зарю макала. Терский выкатил глаза. — Чьи слова? — Местного поэта, — быстро ответил Иван. Люся улыбнулась. Ослепительно и нежно. Покоряюще. Все замолча­ ли. Иван стал откупоривать шампанское. Пока оно шипело и выплески­ валось, Р ая успела сказать тихо Ивану: