Сибирские огни, 1960, № 8

Руководила хором «Электролампочки» двадцать лет бессменно стар ­ ший бухгалтер завода Мария Павловна . Гладко причесанная, всегда оде­ тая в черное, грузная и большая, как концертный рояль, М ария Павловна была для Раи образцом неутомимости и терпения. Мария Павловна очень гордилась Иваном. Но она с грустью говорила уж е не однажды: «Чует мое сердце, скоро ты, Ваня, удерешь от нас!» Иван смеялся, и Р а я тоже: куда это Иван мог удрать от них? Когда Р а я возвращалась домой после очередной спевки, ей часто к а ­ залось, что сегодня она выпела всё до дна, «выпела» себя всю. Сейчас бы лечь прямо на землю, по которой идешь, — и уснуть. Но ложилась Р а я не на землю, а в свою постель. И тут-то снова тратились: руки, губы, плечи и сердце. Иван и Р а я были молоды — для кого ж е им было сохранять то, что они имели. Как-то утром Иван удивился. — Раюшка, что это у тебя под глазами? Неужто морщины. Эх, ты,, старушка моя! Я еще вчера вечером заметил, думал — тень от ресниц...— он поцеловал Раю в глаза. А ей не то чтобы не понравилось удивление И вана , ей не понрави­ лось, что он не постарался скрыть его. — Ничего! Держись! Помнишь, у М арка Твена: «Морщины должны: быть только следами бывших улыбок». Я тебя плакать не заставлю . Если еще прибавятся — лишь от смеха, будь спокойна. Р а я представила властное лицо Марии Павловны с веселыми морщи­ нами у глаз и успокоилась. Марию Павловну муж не заставлял плакать — нет! Грозный дядя Миша — бригадир-наладчик, наладчик не только станков, но и молодых: рабочих, сидел в пустом зале , пока репетировал хор, покорно и тихо, до ­ жидаясь свою Машеньку. Р а я слышала — он называл Марию П авловну Машенькой. Мария Павловна не горевала, гляда на свои морщины, зачем бы стала Р а я горевать о своих. Однажды, свободным вечером, Р а я возвращ алась из магазина , н а ­ груженная покупками... — Я теперь сижу на пиджаках. Меня спросили: куда пойдешь?' Я сказала — на пиджаки. У вас, Иван Сергеевич, хороший пиджак — на волосах... — еще в сенях услышала Р а я звонкий голос Клавы, бывшей жилички Александры Александровны. — Каким ветром тебя занесло? — спросила Р ая , входя. Клава нахмурила подбритые бровки. — Или уж как съехала, так мне и зайти к старым соседям невозмож ­ но? В гости занесло! — заносчиво ответила Клава. — Знаем мы этих гостей! Иван засмеялся. Р а я стала накрывать на стол. Клава продолжала т а ­ раторить начатое. — В .женском платье — главное вытачки, путем оформления груди и прочее... В пиджаках — главное утюжка. Если ты не владеешь утю-- гом — уходи от пиджаков: ничего не получится. — А перспективы у вас какие? — спросил Иван, и Р а я поняла, что он спрашивает совсем не о пиджаках . Клава выгнула полную спину,, покосилась на Раю: — У меня лично? Или у швейфабрики? — У тебя лично. — Иван тоже посмотрел на Раю и опять улыбнулся. — Говорят, осенью курсы повышения открываются. Окончу—закрой­ щицей стану, а потом можно и моделисткой. — А потом? — спросил Иван, думая о своем.