Сибирские огни, 1960, № 8

Может быть, о таких крайностях не стоило бы говорить, но ведь строки о женщинах-сибирячках принадлежат та­ лантливому, наблюдательному поэту. Мне кажется, что и те и другие край­ ности в какой-то мере присутствуют в стихах многих молодых и не молодых, пишущих о Сибири. Есть они и у Ми­ хаила Демина, и у Казимира Лисовско­ го, и у Майи Борисовой, и у Анатолия Преловского, и, будем самокритичны, у автора этих заметок. Да и дело не в том — у кого и в какой степени. Важно, чтобы каждый из нас научился видеть сегодняшнюю, современную Сибирь та­ кою, какая она есть /на самом деле. Многие традиционные «узаконенные» приметы Сибири уже исчезли, хотя не­ которые экзотические подробности со­ хранились. На центральном проспекте Красноярска время от времени появля­ ется автомашина «Волга» с медвежьей шкурой на радиаторе. Пешеходы оста­ навливаются, с интересом смотрят на ав­ томашину с необычайным чехлом на мо­ торе. Но мне думается, что приметой Си­ бири в данном случае является не столь­ ко шкура, сколько реакция пешеходов. Экзотическая подробность уже вызыва­ ет у красноярцев такое же удивление, какое она вызывала бы у ленинградцев или киевлян. Мне думается, что сегодня приметы нашего одетого в строительные леса края нужно искать где-то глубже. Мо­ жет быть, это прозвучит несколько па­ радоксально, но в стихотворении «начи­ нающего сибиряка» Ильи Фонякова «Дом Ленина» я вижу больше Сибири, чем в некоторых перегруженных экзоти­ ческими, географическими подробностя­ ми стихах «опытного сибиряка» Игна­ тия Рождественского. Фоняков в «Доме Ленина» посмотрел на мир глазами строителя, увидев в доме, сделанном «людьми и для людей», лучший памят­ ник Ильичу. Сегодня настоящие сибир­ ские стихи в большей степени отличает не обилие рифм «красе—Енисей», а ак­ тивное восприятие этого Енисея. Речь идет, конечно, не о внешних признаках активного отношения к миру, когда в стихи вкраплены общие строки, со­ общающие о том, что, мол, здесь «...бо­ гатырских дел размах ни с чем еще нельзя сравнить пока», а об активном мироощущении, одетом в живую образ­ ную ткань. Недавно в Ново-Енисейске молодые рабочие — строители деревообделочного комбината — расспрашивали меня о Леониде Мартынове. Им попалась не­ большая книжка Мартынова, и особенно поразила и обрадовала в ней одна строфа: Это Почти неподвижности мука — Мчаться куда-то со скоростью звука, Зная прекрасно, что есть уже где-то Некто, Летящий ♦ Со скоростью Света. В такой неуемности — характер Си­ бири. Ощущение глубинных тенденций, ощущение характера Сибири медленно, но все больше начинает приходить в стихи сибирских поэтов. Это то хорошее, что нужно поддерживать, оставляя эк­ зотическим традиционным подробностям ту роль, которую они занимают в жизни. Вопрос об умерших традиционных де­ талях и характере Сибири не теоретиче­ ский. Этот вопрос скорее касается поэ­ тической практики, и в этом смысле он будет, мне думается, небезынтересен в разговоре о поэзии и современности.