Сибирские огни, 1960, № 8

ловецкие острова. Там они пробыли шесть лет, убеждаясь в добротности крепост­ ных стен, одетых новым камнем в год основания Архангельска. Разумеется, перед отправкой в ссылку их подробно опрашивали в Москве. Рассказы Мело должны были дополнить сведения о Западном полушарии, почерп­ нутые из переводных космографий. Устные известия о тихоокеанских странах не могли пройти мимо сознания наших предков, так упорно искавших выход к Теп­ лому морю. Любопытно то, что на Руси «гишпанский чернец» составлял письменное описание своего пребывания в Америке. Чтобы не возвращаться больше к этому недоброй памяти испанскому и папскому разведчику, скажем несколько слов о его дальнейших приключениях. В 1606 году Самозванец узнал, что Мело со сво­ им «индейцем», как называли самурая Николая, находится за стенами Соловков. Лжедмитрий приказал освободить Мело и отправить с его грамотами в Мадрид. Когда Мело с японцем ехали в Москву, они попали в руки людей Василия Шуй­ ского. Филиппинские монахи были отвезены в Борисоглебский монастырь, что близ Ростова-Великого. Когда «двор» Марины Мнишек жил в Ярославле, под надзором, Николай Ме­ ло вступил в тайную переписку с самозванной царицей Московии. Его письмо от 12 июля 1607 года содержало историю пребывания «гишпанской земли чернеца» в Америке. Монах сумел разжалобить Маринку-самозванку, и она стала прини­ мать меры к освобождению отца Мело. Это удалось лишь в 1612 году* когда она разыскала монаха в Нижнем Новгороде, где, как в более надежном месте, он был заточен после пребывания в ростовском монастыре. Что же касается японца Николая, то Мнишек спасти его не успела. Филип­ пинский самурай в 1611 году был казнен в Нижнем. Слуги папы римского впо­ следствии пытались сделать из японца католического мученика, распуская слух; что брат Николай за отказ принять православие был сожжен заживо страшны­ ми московитами. Николай Мело метался, как загнанный зверь, от Коломны и Лебедяни до Во­ ронежа и Астрахани. Вместе с Мнишек и Заруцким он убежал на Яик, где в 1614 году был пойман и закован в кандалы. Так кончились похождения папского разведчика. Без сомнения, русские еще при Годунове узнали от Мело о Мексике, Японии и Филиппинах, о морских пу­ тях, связывающих эти страны Теплого моря. Только поэтому пришлось вспом­ нить этого старого волка, побывавшего под знаменами вице-короля Мексики и в таборах «воровских казаков» Заруцкого1. В смутное время на Руси в неисчислимом количестве появились искатели на­ живы. И кого только не было среди них! Первый самозванец носился с мыслью о том, что он завоюет Татарию. Он оказывал покровительство купцам и искателям приключений, разведывавшим Север и Восток. Джон Меррик, представитель британской короны, был приглашен к Само­ званцу в его лагерь в Коломенском под Москвой. Лжедмитрий ободрил Меррика, предоставив англичанам торговые льготы на Севере. Бросается в глаза огромное количество итальянских и других иностранных торговцев драгоценными камнями и гранильщиков, прибывших на Русь вместе с 1 О Николае Мело и японце «брате Николае» см.: П. Пирлинг, Исторические статьи и заметки , СПб, 1913, стр. 65 и след.; Русская старина , 1902, кн. 5; Ж урн ал министерства народного просвещения, 1901, кн. 10; П. Устрялов, С казани я современников о Дмитрии Самозванце , ч. I I , СПб, 1859, стр. 189—190; Э. Паркер в книге «Китай» (СПб, 1903, стр. 162) сообщ ает любопытную подробность. Благоче ­ стивый японский «брат» Николай оставил на Филиппинах сына. Сын японского монаха принял имя Коксинги и впоследствии (1662) изгнал голландцев с острова Формозы. В Московской Руси о Кок- синге знали . Есть переводное сочинение, повествующее о том, «как утеклый китайский мандарин и морской разбойник Коксинга от голландцев остров Формозу отнял ...» (А. И . Ьоболевский , П еревод­ н ая литература Московской Руси XIV—XV III веков. СПб, 1903, стр. 73, 75).