Сибирские огни, 1960, № 7

РАЗБУЖЕННЫЙ ... Люди ходят в скафандрах, дрессируя его, точно зверя. Он задумчиво дышит, и дыханье его горячо. За стальной, за свинцовой, болтами прикрученной дверью Он беззлобно играет своим смертоносным лучом. Иногда его выпустят. (Это не часто бывает,— Где-то золото звякнет, как будто ключи от тюрьмы.) Он идет по планете и нехотя убивает И невинных детей, и счастливцев, и горемык. И тогда он стыдится за чей-то взбесившийся разум, Ненавидит смертельно свой самолетный конвой. И с упреком качает своею грибообразной Перевесившей тело расплывчатой головой. Ему хочется крикнуть, что сам он — не злой и не грубый, И не так он опасен, и вовсе не так нелюдим: С удовольствием бегает он по закрученным трубам, Бойко вертит турбины и судно выводит из льдин. И на свете страна есть, и он ею втайне гордится, Где, скафандром одев свои чуткие к боли тела, Люди лечат его, в нем самом убивая убийцу. Люди учат его очень мудрым, хорошим делам. ЭКЗАМЕН Все было рассчитано тонко: В начале рабочего дня Одна озорная девчонка Решила «запарить» меня. Как рыбины, скользки и плоски, Из воющей пасти станка Летели и сыпались доски