Сибирские огни, 1960, № 7

свернуть к нему, выяснить, в чем дело, но узнал Томилова. И резко ос­ тановился. Он не сомневался, что тот заблудился, потерял ориентировку, просит помощи. Игорь чувствовал себя как бы в магнитном поле, где на тело действовали две силы противоположных полюсов — «помочь» — «пройти мимо». Он пошел было вперед, но тут же его остановила мысль: «А вдруг замерзнет?» Он побежал на зов. Ноги увязали в сугробах, но Игорь не обращал внимания, бежал и бежал. — Сергей Михайлович, заблудился?! Томилов дул на побелевшие пальцы: — Замерзли... И ноги тоже... — и он потерял последние силы. Игорь снял пальто, бросил на снег, посадил Сергея. Затем, укутав его, натер снегом руки, снял с него туфли, завернул ноги в пальто. А вьюга свистела, кружилась, рвала с Игоря пиджак. Он сильными руками поднял Сергея и, запинаясь за гребни сугробов, пошел к дороге. От движения стало теплее. Вот и дорога! Игорь дышал жадно, от на­ туги руки онемели, мутилось в глазах. Но Фоломин боялся остановиться. Он, как одержимый, шел дальше. «Лишь бы дойти! Лишь бы не упасть!» VI Какая-то стрела пролетела с одного края левого глаза на другой, оставив на секунду пунктирный огненный след. Тяжелые мысли, словно чугунная плита, неотступно давили на голо­ ву. Неужели сняли?! Неужели сняли с работы? Головная боль мешала осмыслить случившееся. Со дна памяти всплывали мутные, обрывочные воспоминания и попытки связать их, при­ дать им определенный смысл заволакивали сознание плотным туманом. У его кровати дежурили то Аня, то Валентина Алексеевна, то Галина, то Иван Иванович. Неоднократно заходила тетя Груша. Сергей иногда чувствовал на лбу большую, тяжелую холодную ладонь, иногда слышал певучий, мягкий-мягкий голос Ани. Тогда он прислушивался к нему и, не понимая смысла слов, наслаждался им, как музыкой. Порою голос прев­ ращался в журчащий ручеек, плеском своим напевающий ласковую ме­ лодию. Затем все исчезло. ...Очнулся он, когда дома была только Валентина Алексеевна. — Ну, как, Сереженька? — спросила она и положила теплую руку на его лоб. — Выздоровел? Кушать хочешь? — Д а что-то не хочется. — Нет уж, обязательно, Сереженька, подкрепиться надо. Пойду приготовлю. — Ну, спасибо, мамаша. Никого после смерти матери он не называл этим родным именем. Валентина Алексеевна помогла ему умыться, проводила в гостиную и посадила за стол. Почти сразу в коридор кто-то вошел. Валентина Алексеевна сообщила: — К тебе пришли, Сережа, с работы. В хоре приветствий он уловил голоса Бессмертного, Рыжова, Таси и Карася. Кроме них, назвали себя Лапин, Лида и Дубровский. — Всем предприятием прибыли! — пробасил комендант. — Садитесь, пожалуйста, садитесь! — пригласила Валентина Алек­ сеевна. — Я вам чайку подам с вареньем. Вскоре перед каждым гостем и хозяином запарились стаканы, н» столе появились розетки с вареньем, пироги, сдоба.