Сибирские огни, 1960, № 7

ряя одно и то же: «Танюша, неужели ты приехала?» Он несколько раз сбивался, наталкиваясь то на стену, то на отопительную батарею, то на углы. Вот рука коснулась косяка двери. Он остановился, прислушался. Справа тихонько щелкает машинка — там приемная, значит, ступеньки влево за поворотом. Впереди кто-то глухо застучал деревянной тростью. Приближались тяжелые шаги. Этот размеренный стук, эти шаги, шум­ ное дыхание он слышал не раз и знал — идет Митин. Будь другое время, Бессмертный обязательно бросил бы Григорию какое-нибудь словцо. Но сейчас притаился, прижался к углу, чтобы не обнаружить себя. Когда в коридоре умолкло, он поспешил к выходу. Поднявшись на второй этаж в своем подъезде, Бессмертный услыхал чуть погрубевший голос Тани. — Костенька!.. Она быстро побежала ему навстречу. По мягким шажкам опреде­ лил, что Таня в резиновых ботиках, наверное, в тех самых, которые он подарил ей в день рождения. — Костенька, дорогой Костенька!.. — запричитала Таня, припав к груди Бессмертного. — Не могу больше там, не могу. Бессмертный обнял ее, поцеловал пушистые волосы и, сдерживая волнение, проговорил: — Приехала? Как хорошо! Я ждал!.. Танюша, ты — мои глаза! Мне с тобой светлее... Ты навсегда?! Правда? Таня не отвечала и не отрывалась от него, словно боялась, как бы ее не оттащили, не увели туда, откуда она с таким трудом вырвалась. — У нас здесь хорошо? Голова Тани кивнула утвердительно — Бессмертный почувствовал это своей грудью. IV Вышивая салфетку, Аня чутко прислушивалась к нервной, сбивчи­ вой речи Николая, почувствовав, что он пришел- неспроста. Его черные глаза были уставшими, рассеянными. Следы усталости лежали и на по­ желтевших небритых щеках. Аня не перебивала его длинного рассказа о различных событиях на шахте, его воспоминаний о недавнем прошлом. Как только по ходу рассказа довелось ему упомянуть о Сергее, он резко сменил тему: — Ж аль мне расставаться с ним. Аня воткнула иглу в полотно, подняла глаза на Николая: — Ж аль оставлять? Не пойму, Коля. — Не поймешь? — Николай невесело усмехнулся. — Значит, Галя ничего не сказала тебе? Молодец! Я перевожусь на другую шахту, Аня. — Так неожиданно? Коля, это что-то... Он повернулся к окну, покусал губы. — Надо разрубить узел! Я обязан вернуть тебе Сергея, а иного вы­ хода не вижу. — Не глядя на Аню, но чувствуя, что она сделала какое-то движение, он предупредил: — Ни слова, Аня! Во всем виноват я, нет, по­ жалуй, не виноват, а просто, ну... мешаю вам. Сергей любит тебя. — А та, в Одессе? — вырвалось у Ани. — Он любит одну тебя и никого больше у него нет. И — не было! — Но... — Слушай терпеливо. И Николай рассказал ей все, что стало ему известно, объяснил свое- решение уехать, упомянул и о разговоре с Галиной. — Вот... — он достал из кармана два листка. — Читай. Это были анонимка, лишившая Сергея зрения, и письмо Алиева. Прочтя их, Аня застонала и уткнулась головой в подушку.