Сибирские огни, 1960, № 7

взять? С неба не сыплются! Значит, нужно срезать расценки, менять нор­ мы, экономить на вашей зарплате... Понял? Рыжов задумался. Кончилась репетиция хора. Участники шумной гурьбой выходили из клуба, и Томилов, шедший позади всех, услышал восторженный голос Карася: — Забодай тебя комар! Посылки из Москвы пришли! Влетев с вытянутыми вперед руками в зал, он чуть не сшиб с ног Томилова. — Ребятки! Зовите скорей директора, гостинцы пошарить надо! — г жаром кричал он. — Я здесь! — отозвался Томилов. — Так ты меня без зубов оста­ вишь! Карась заухмылялся: — Извини, Сергей Михайлович, от интереса взбесился. От внесенных ящиков запахло уличной свежестью и сосной. Как только открыли первый ящик, Карась начал шуршать колечками стружек. — Забодай тебя комар! Какие-то умывальники прислали! — он вы­ тащил металлический предмет, показавшийся ему странным, и завопил не своим голосом: — Батюшки! Д а не пулемет ли это?! Не выстрелит, а?! Возьми, Сергей Михайлович, больно страшная железяка! Руки Томилова бережливо приняли большой металлический калач, от которого отходила труба, похожая на граммофонную. — Д а это ж е инструмент духового оркестра! — радостно воскликнул директор. Карась пощелкал пальцами по трубе. Звонко отозвалась медь. — А это что за штуковина? З а Томилова ответил Бессмертный: — Щупай! Большая труба духового оркестра. Томилов, отойдя, проверял остальной груз, а Карась не унимался: — А как на ней играть? Кащей объяснил: — Сними фуражку, лезь головой вот в эту дыру... вот... нащупал? Лезь и дуй. Карась, не долго думая, надел на маленькую, с оттопыренными уша­ ми голову широченную трубу и, словно из-под земли, спросил: — Теперь дуть? Да?.. Слышно? Из трубы вылетали хриплые гудящие звуки. Раздался взрыв хохота. — Что там? — спросил Томилов. — Вылезай, так задохнуться не­ долго! ' Карась снял трубу, вытер с лица капли пота. — Пойдем, Вася, — позвал Томилов, — я тебе покажу другой ин­ струмент, еще лучше, щупай, что это. Рука Карася легла на гриф аккордеона. — Ручка какая-то? Не пойму. — Ну, ладно, слушай... Раздались звуки аккордеона. Все, находившиеся поблизости, стали удивленно прислушиваться. — Кто это? — Тише, тише! Наш директор играет! — Сергей Михайлович! Вас зовут! — услышал Томилов у самого уха тревожный шепот Маши. В комнате отдыха Бажен и Моргунов кого-то громко ругали. — Что случилось?! — спросил Томилов.