Сибирские огни, 1960, № 7

сопровождал нас от самой Москвы, был невольным свидетелем наших радостей и треволнений, не раз ободрял в трудную минуту. К вечеру очень кстати появился Ергилей, объезжавший свои пасти. — Ну, к а к ? первым делом спросил он. — Еще разок зимовать будем? — Нет, Ергилей. Скоро прощаться будем. Смена уже собирается в дорогу. А после вечерней передачи сводок Федорыч уточнил: — Завтра утром «Прончищев» выходит из Тикси. Я заглянул в ящик, где оставались две бутылки вина, и за ужином мы рас­ пили их за здоровье отъезжающих и остающихся. Опечаленный Ергилей решил вместе с нами дожидаться бота. Как будто наступали последние часы нашего пребывания на острове. И, словно провожая нас, над мысом ночью пронесся снежный шквал. Правда, к ут­ ру туча ушла, но ветер продолжал дуть с той же силой. Федорыч связался с капитаном «Прончищева», и тот сообщил, что к утру следующего дня он рассчитывает подойти к нам, а затем отправится на мыс Шалаурова. Однако и вторую ночь мы провели неспокойно. Ветер по-прежнему бешено сотрясал стены избушки, было слышно, как мощные валы с грохотом обрушива­ ются на прибрежные утесы. Еле дождавшись утра, мы выбрались на ближайший мысок и долго всмат­ ривались в морскую даль. Но лишь около полудня на горизонте показались мач­ ты бота. Он осторожно подвигался к нашему мысу. Даже издали было видно, как ветер бесцеремонно швырял его с волны на волну. Федорыч снова связался с «Прончищевым». Оказалось, что судно не может спустить шлюпку. Да если и спустит, то при таком ветре она к берегу не приста­ нет. Поэтому капитан решил войти в пролив и там переждать шторм. Но погода не улучшилась и вечером. Капитан сообщал, что бот непрерывно сносит, держаться на месте трудно. Поэтому он решил сначала идти к мысу Ш а­ лаурова, а к нам завернуть уже на обратном пути. В создавшихся условиях это был, конечно, самый правильный выход, и его не одобрил один только Иван-царевич. ...Прошло еще двое суток. Начал крепчать мороз. Ветер дул с прежней си­ лой и лишь изредка стихал на час-полтора. Тогда Иван-царевич, ни к кому прямо не обращаясь, заводил воркотню: — Отпустили бот, когда на море совсем тихо. Подходи к берегу в любом месте. А пойдет обратно — опять поднимется шторм: Вот и присохнем до следу­ ющего лета! Наконец, с мыса Ш алаурова передали, что разгрузка закончена и бот выхо­ дит к нам. Выходит налегке, почти без груза, лишь с четверкой наших сменщиков. В тот день как будто и погода смилостивилась над нами. Ветер заметно упал. Потеплело. Впервые за три последних дня мы легли спать спокойно, забыв, что Арктика есть Арктика. Но она не замедлила напомнить о себе. Утром снова налетел отчаянный шторм; снежная буря заметалась над островом с особенно злым неистовством. Мы с Федорычем засели в рубке и вскоре совершенно случайно «подслуша­ ли» разговор начальника станции мыса Ш алаурова с капитаном «Прончищева». — Свирепствует снежная метель, — радировал капитан. — Берега не вижу. В море появляется сало. Создается угроза, что бот вмерзнет в лед. Больше з а ­ держиваться не могу. Уйду, не произведя смены. С мыса Шалаурова отвечали: — Тяжелое положение зимовщиков Кигиляха вам известно. Уйти, бросив людей на произвол судьбы, вы не имеете морального права. Требую произвести смену обязательно. В случае невыполнения всю ответственность за возможные последствия возлагаю на вас. Тогда капитан вызвал нас: