Сибирские огни, 1960, № 6

слова-осы не отставали, угрожающе жужжали, жалили. С болью в серд­ це он шептал: «Аня, Аня...» Часа через два на секунду он приподнял повязку. Глаз увидел за ок­ ном розоватое небо с причудливыми облаками. Окраска их была необык­ новенно красивой — тоже розовой, только гуще и с волнистыми полоска­ ми чуть темнее основного фона. «Ну вот, а радиосводка предсказывала плохую погоду», — усмехнулся Сергей... Хотелось спать, усталость брала свое. Не заметил, как погрузился в дремоту... — Вставайте, больной, обедать пора! — осторожно касаясь плеча Томилова, говорила няня. Сергей очнулся, почувствовав рядом вкусный запах щей, приподнял повязку, чтобы посмотреть на тарелку. «Что такое?! Темнота!» Внутри глаза плывут радужные волны. Вот сверху появилось желтое пятно. Оно разлилось, как на промока­ тельной бумаге, вытянулось и поползло вниз. Навстречу ему выкатилось новое. Встретившись в центре, они разноцветными брызгами расплеска­ лись по всему глазу, потом исчезли в бархатистом мраке. Затем — новые волны... Цветные всплески... И опять — мрак! Через час он уже знал ответ: кровоизлияние. — Так вот почему я утром видел розовое небо и странные облака с прожилками... Кровь!! — со стоном вырвалось у него. И вновь «пока» сладостной зыбкой надеждой и мучительной трево­ гой повисло над Томиловым. Несколько строк письма в один миг разрушили огромный кропотли­ вый труд. Он лежал без повязки, уставившись в потолок невидящими глазами, некоторое время находясь в каком-то тупом забытье. Потом мысли зар а ­ ботали опять, до боли напрягая мозг. Оперированный глаз заломило, сло­ вно туда проникла капля раскаленного металла. Дорога, последний вечер с Аней, операция, свет... Письмо от неизвестного лица... Все это теснилось сейчас в голове, путалось, вертелось, на какую-то минуту отступало и являлось вновь. «Что предпринять?.. Что?!» — с отчаянием шептал он сухими губами. Остаться здесь, в Одессе, у моря... около Иры? Она действительно замечательная девушка. Как она переживала за него, как ей хотелось чем-нибудь помочь... Но тут он представил себе Аню. На ее лице грусть, глаза с черными пушистыми ресницами смотрят исподлобья, с укором. Сергею хотелось протянуть к ней руки, заставить улыбнуться. Но зачем?.. Сергей простонал, вспомнив опять о своей слепоте. Скрыться где- нибудь далеко и от Сибири и от Одессы! Нет, это не выход. Лучше ехать туда, в поселок, сделать вид, будто Аня для него — никто. И опять стон: «Аня!.. Забыть тебя?! Д а , родная, прости, так нужно. И ты, Николай, прости. Я глубоко виноват перед тобой. Понимаю, какую боль причинил тебе! Да! Какая неровная жизнь и никогда не знаешь, что тебя ждет. Ну и что ж, может быть, в этом есть какой-то смысл?» Но какой же смысл в том, что он потерял зрение? Круг замыкался. Сергей до скрежета стискивал зубы и заставлял себя забыться, уйти в далекое прошлое... ...Вот они, Колька и Сережка, начитавшись Фенимора Купера, решили