Сибирские огни, 1960, № 6

— Не знаешь?! А кто не подчиняется приказам начальника участка? Кто грубит? — И вы верите? — почти выкрикнул Игорь. — Все основания имею верить,— знаю тебя. Ну, вот что. Ничего пло­ хого я тебе не желаю, хочу помочь. Ты молод, дадим время разобраться в ошибках. Поработай проходчиком, а мастером побыть успеешь. Этого Фоломин никак не ожидал. Рушились все его мечты... В про­ ходчики... Подумать только — в рядовые! И во всем виноват Томилов!.. На пути к Ане — он. На пути к карьере — он!.. — ...Опять, сынок, напился! — запричитала мать Игоря, увидев его в распахнутой двери. Маленькая хрупкая женщина, с худым, не по годам состарившимся лицом, влажными черными глазами, подскочила к нему и подвела к стулу. Игорь сбросил с головы шапку на пол, чуб упал на лоб. — Мама, разве я не красивый? — Что ты, сынок! Ты самый красивый! К матери было обращено смуглое, раскрасневшееся от мороза лицо, с капризным ртом, с продолговатым носом. «Точь-в-точь отец, только гла­ за мои»,— подумала мать, расстегивая на сыне пальто. — Почему меня не любит Анька, а, мама? — Какая, Тихова, что ли? — Ну да! З а Томиловым бегает,— Игорь выпрямился, прищурил гла ­ за, словно рассматривая что-то.— Меня, мама, этот инженеришко снял с мастеров, перевел в проходчики. А ты упрекаешь меня! Как не напиться, если... если... — Добился, значит,— заплакала мать, присев на стул, так и не пове­ сив пальто Игоря.— Я говорила тебе: брось пить, а ты, как отец. Тот тоже за всю свою жизнь радостного дня не видел. Так и помер из-за водки. Вся надежда на тебя — в счастье пожить. С тобой хотела малость отдохнуть. А ты!.. Игорь подошел к матери, сел рядом. — Не плачь, мама, я им еще покажу! — Образумься, сынок, образумься! Работай, как и другие! Ты своим пьянством досушишь мою душу! Голова Фоломина опустилась на грудь. Подперев кулаком подборо­ док, он задумался. Проснувшись утром, Игорь с трудом заставил себя подняться. Голова болела, будто ее сдавливали клещами. Тяжелый, горький осадок вызывал тошноту... Не легче на душе. Не позавтракав, он пошел на смену. Игорь старался избегать людей, ни с кем не разговаривал. Д аж е Сеньке приказал не попадаться на глаза. Какой противной казалась ему шахта. «Обыкновенная кротовая нора! И что заставило меня стать шах­ тером? Вечно з пыли, не видишь света, полжизни слепой». Он шел по главному штреку один, с трудом передвигая ноги. Порой хотелось упасть и заснуть. На участке Игорю по старой привычке доложили: — От ночной смены остался недочет. — А вы разве не знаете, что делать? — Мы позвонили начальнику. Приказал обезвредить. И сам скоро придет. — Ну-ка, рванем! — воскликнул Сенька, увидев в забое приятеля. Здесь он чувствовал себя всегда воодушевленно. Наблюдая, как переме­ щается вглубь разрушаемая стена штрека, он торжествовал: «Ага, боишь­