Сибирские огни, 1960, № 6

лю неосновательны — он так и называл первоначально свое произведение) М. Же- стев выступил с очерками «Великое в малом», которыми открывается шестой номер (1959) журнала «Звезда». Очер­ ком открывается журнал — это бывает не часто, и сам этот факт знаменателен. Значит, есть в произведении М. Жесте- ва нечто такое, что дает ему право сто­ ять впереди. Да он и стоит впереди — по затронутым проблемам, . по зло­ бодневности и, разумеется, потому, что в очерке неотделимы друг от друга «проблемы и мастерство». О чем же пишет в своих письмах из Подплюсья М. Жестев, что за великое увидел он в малом? Очерки М. Жестева — о колхозной семилетке. Рассказывая об одном колхо­ зе, о его сегодняшнем дне и перспекти­ вах, писатель обращает внимание на вопросы, важные для всего сельского хо­ зяйства. В форме, близкой к сказу, од­ нако используя конкретный материал, показывает Жестев новое в деревенской жизни. В Шестом письме «Как трудо­ день с рублем тягался и почему рубль взял верх» мы не только читаем притчу о споре рубля с трудоднем, но и получа­ ем точные выкладки колхозного бухгал­ тера о том, каким стало теперь хозяй­ ство Подплюсья. Писатель убедительно обосновывает выгоды для колхоза от пе­ рехода на сдельную денежную оплату. В письме третьем «Сила механическая, электрическая, человеческая» М. Жес­ тев показывает, сколь плодотворно для сельского хозяйства объединение в од­ них руках техники и земли. И все же главное в очерке — это не только рассказ о том новом, что проис­ ходит в сельской школе («Племя мла­ дое незнакомое»), и не о том, как добил­ ся председатель Егор Васильевич высо­ кого урожая кукурузы, главное, что это рассказ «о нашем добром времени» (письмо седьмое). «Колхозный плотник Алексей Гурьянов сказал мне, что я пло­ хо знаю семилетний план, потому как не заметил, что главная статья в этом пла­ не ■— доброта к человеку. — Но такой статьи нет, — возразил я, — и вообще, доброта ■—• это нечто такое, что не пла­ нируется. -— Нет, уж вы не спорьте, ■— сказал Гурьянов. — В семилетке, что ни статья, то доброта к нашему совет­ скому человеку. Все ради него: и хлеб, и жилье, и культура». Огромная заслуга М. Жестева в том, что он сумел цифры и задания великого плана соотнести с цифрами одного хозяй­ ства и судьбу одного человека с жизнью всего народа. И что важно, М. Жестев не только заметил, как за несколько лет изменились поля и дороги, как исчезла бывшая пустошь, но и написал об изме­ нениях в сознании людей. Эти измене­ ния в том, что обратно в деревню по­ шли люди, и в том, что появилась у них большая вера в колхоз, и в самой воз­ можности того общественного суда, о котором говорится в последнем, восьмом, письме. Письма М. Жестева — пока од­ но из лучших произведений о сельской семилетке. Но есть в них одна черта, которая несколько настораживает. Мало в очерках тревоги. Гдел'о между строч­ ками говорится о недостатках. Разве их' уже нет, разве не сам очеркист пишет, что «впереди огромные свершения, впе­ реди немало трудностей». Очень хоте­ лось бы знать о том, что еще мешает двигаться нам вперед. Мне кажется, что здесь М. Жестев изменил себе. И еще— поначалу странно, что писатель не назы­ вает фамилии Егора Васильевича, пред­ седателя колхоза. Это несколько подры­ вает доверие к документальности очер­ ка. Впрочем, возможно, что это матери­ ал обобщенный, что, подобно В. Овеч­ кину, М. Жестев создает в очерке соби­ рательные образы, тем более, что и Подплюсье, может быть, не настоящее название. Вспомним начало очерка: «От­ куда, кому, о чем эти письма? Но сна­ чала скажу, как я очутился в Подт плюсье. И вообще, что это за сторона такая —• подплюсская. Есть в нашем озерном крае деревня, где петухи поют на три области: она находится на стыке ленинградской области, новгородчины и ПСКОВЩИНЫ» . Адрес вроде бы точный. Но именно вроде бы. А весь очерк приводит к мыс­ ли, что, опираясь на конкретные мате­ риалы, создал М. Жестев свое Под­ плюсье. Большие наблюдения за этим озерным краем собрал вместе — и так появились письма. Если М. Жестев в своих последних очергАх не показал большой тревоги и волнения, то их всегда в избытке у сиби­ ряка JI. Иванова. К жестевскому уме­ нию видеть хорошее, новое, он добавляет и то, что характерно было для преж­ них произведений М. Жестева, — уме­ ние видеть и недостатки, умение поды­ мать острые проблемы. Такие выступле­ ния писателя, как «Когда сеять?» («Но­ вый мир», № 5), «О сельском труде и быте» («Сибирские огни», № 5), «По­ иски» («Знамя», № 12) говорят об ак­ тивном участии JI. Иванова в решении важных вопросов сельского хозяйства. Выступления JI. Иванова стоят на гра­ ни статьи и очерка, по своим художе­ ственным достоинствам очерки Жестева более значительны. Однако вот что лю­ бопытно: даже, когда сибирский писа­ тель (подобно М. Жестеву) пишет о но­ вом в наших колхозах, он замечает, что это новое еще не всюду пробивает доро­ гу. Вот почему и заметки «О сельском труде и быте» заканчиваются просто, без всякой патетики, но очень кон­ кретно: «Хочется, чтобы над этими воп­ росами задумались во всех колхозах и совхозах Сибири». Я прочитал эти строки — и мне ста­ ло обидно. Почему только Сибири, раз­