Сибирские огни, 1960, № 6

валась. В конце концов я совсем растерялся: похоже на малярию, но что с ней делать? Я составил радиограмму, в которой подробно описал все симптомы болезни и попросил врача бухты Тикси поставить диагноз, а также посоветовать, чем и как лечить больного. Ответ пришел в тот же день: — Не видя больного, диагноз поставить нельзя. Предположительно малярия. Рекомендуется строгая диета, хинин. Все это хорошо, но что делать, когда у нас даже хлеба настоящего нет, а все наши медикаменты покоятся на дне Ледовитого океана! В избушку незаметно вползло уныние. Мы почти не разговаривали. Иван- царевич часто терял сознание и в бреду начинал метаться по кровати, кричать. Федорыч, не переносивший чужих страданий, скоро не выдержал, забрал свой спальный мешок, малицу и переселился на жительство в нашу продуктовую палатку. — Что-то душно в избе. А там, по крайности, воздух свежий. Воздух в палатке был несомненно очень свежий, но я не на шутку испугался, как бы у меня не появился второй пациент. Даже не представляю, что бы я стал тогда делать. В конце концов я отважился на одно из старинных домашних средств. Когда наступил очередной приступ малярии, я подал больному полстакана чуть раз­ бавленного водой спирта. — Выпей, Иван Павлович! Только сразу, залпом. Средство так подействовало, что Иван-царевич сначала задохнулся, а потом его стало подкидывать почти на полметра от кровати. Я стоял над больным совершенно обескураженный. — Все, товарищи! — заговорил Терехов, переведя дыхание. — Кончаюсь. Возьми бумагу Никита Никифорович, и запиши мое завещание. Я за год зарпла­ ту не получил да имущество кое-какое есть... Распорядиться надо. — Да ты что, Иван Павлович! — запротестовал я, стараясь придать своему голосу непоколебимую уверенность, которой у меня в те минуты, сказать по прав­ де, совсем не было.-—Я, друг, на Кубани жил, где кругом плавни, и народ так болел малярией, что смотреть страшно. И ни разу не было такого случая, чтобы от этой болезни кто-нибудь помер. витого океана, пустынным приволь­ ем тундры и таинственными дебря­ ми тайги, волнистыми степями, си­ неющими лесистыми горами и вкрапленными в эти безграничные пространства кучками людей» (стр. 4 2 1—422). Основным лейтмотивом книги Нансена является мысль, что Си­ бири принадлежит большое буду­ щее. В одной из глав мы читаем: «Но настанет время — она про­ снется, проявятся скрытые силы, и мы услышим новое слово и от Си­ бири; у нее есть свое будущее, в этом не может быть никакого сом­ нения». Нансен хорошо понимал значение Сибири в экономической и политической жизни нашей страны. Ныне слова великого норвежца оправдались самым блестящим образом. Ф. Нансен был большим другом нашей Родины. Своим путешестви­ ем он доказал возможность регу­ лярной морской связи Сибири с Ев­ ропой. В 1921 году, когда насе­ ление многих районов молодой Рес­ публики Советов страдало от голо­ да, Нансен возглавил организацию помощи голодающим, специально выезжал в Россию для налажива­ ния этого дела на месте. В 1922 году, получив Нобелевскую пре­ мию, он большую часть этой пре­ мии отдал нашей стране на орга­ низацию двух сельскохозяйствен­ ных станций. За свою помощь Со­ ветскому Союзу Нансен был избран членом Московского Совета. Умер Ф. Нансен 13 мая 1930 года. М. К о л о б к о в , кандидат географических наук.