Сибирские огни, 1960, № 6

словно полоса белоснежной пены, перекинута гофрированная повязка. Сестра моя — официантка в буфете. Она подходит ко мне. Вынимает из-под выреза на груди вчетверо сложенную бумажку. — Марька, — говорит Анка тихо,—вот, видишь, стоит офицер: высо­ кий, волосы черные? Видишь, повернулся лицом к окну. Отдай ему эту за ­ писку. Только, чтобы никто-никто не видел. А то... — Она не договаривает. Я с удивлением смотрю на нее, наконец, возмущенно говорю: — Нет, не пойду, нет, Анка, и не надейся. — Иди, Марька. Мне хочется с ним познакомиться. Фамилия этого офицера Сулим. Отнеси, Маря, —шепчет она взволнованно. — Все равно не пойду, — сердито говорю я. — Марька!.. Я вижу ее умоляющие, большие глаза. Я люблю свою сестру. И я иду. Иду мимо нарядных женщин, мужчин в офицерской форме, иду через весь зал, и мне кажется — все смотрят на меня и пол словно состоит из сплошных иголок. Среди нарядной толпы я вижу в большом зеркале себя — неуклю­ жую девчонку-подростка в синем форменном платье, черном учениче­ ском фартуке, и мое бледное лицо горит красными пятнами. Наконец добираюсь до высокого офицера, подаю записку. Он при­ поднимает густые черные брови, читает. Я вижу над собой широкоскулое jfiHHQ с массивным подбородком. Офицер переводит на меня сумрачные глаза, и я, сгорающая от сты­ да за себя и сестру, слышу: — Ответа не будет. Уши мои ощутимо для меня наливаются кровью. Сдерживая дрожь ^уб, говорю отрывисто: — Анка, моя сестра, ждет ответа. И мне непонятно, отчего его карие глаза теплеют. — Нет, девочка, ответа не будет. Я смотрю на него непонимающими глазами, и мужественная красота этого человека поражает меня. —...Марея Максимовна, уснула ты, ли шо ли? Я пойду, то- жно, упроворю клубнику. Вот за тем камнем страсть много ее, да рясная! Я внимательно смотрю на румяные щеки Усти, и другое лицо встает перед моими глазами. Бледное, строгое лицо моей милой, рано погибшей, подружки по училищу Юлии Бедняковой... Мы идем по родному городу к пруду. Я рассказываю ей о чемальских курсах учителей, откуда только что приехала. Она комсомолка, работает секретарем в молодежной газете нашего старинного городка на Оби. Перебирая пальцами конец своей длинной, толстой, русой косы, Юля пристально глядит на меня большими глазами, терпеливо ждет, что я ей отвечу. — Вступая в комсомол, нужно всю себя отдать работе на благо на­ рода. Мне же кажется, я еще не подготовлена к этому. Вот поработаю учи­ тельницей, разберусь. У тебя брат Володя—подпольщик, а мне очень труд­ но разобраться,—говорю я и неуверенно смотрю на подружку. — Разобраться необходимо, — подтверждает Юля. Мы проходим мимо приземистого белого здания бывшего реального училища. На площади около Демидовского обелиска, или как у нас в городе на­ зывали, Демидовского столба, останавливаемся. Я читаю напечатанное черными буквами на граните: «Козаков, Цаплин, Малюков, Су-ли-м...» Голос мой споткнулся на последней фамилии. Я смотрю на Юлю. — Это погибшие от руки белых палачей лучшие сыны нашей роди­