Сибирские огни, 1960, № 6

Встали белые с ружьями перед красными... Вот-вот стрелят, а началь­ ник-то белых и выдерни силком девку от красных. Она стала, грудь у ней заколыбалась, а глаза большущие так и загорелись... Стрелили... А девка-то успей закрыть собой красного... Парень крас­ ный спрыгнул в Катунь, а она... упала. Тятенька сказывал: пошатнулась, схватилась за сердце и упала вниз лицом. А косы, слышь-ка, Марея Мак­ симовна, тожно, как змеи черные, растянулись на стороны. «Страх меня взял», — сказывает тятенька... Губы Усти дрожат. Я гляжу па нее. Милое ее лицо побледнело, и глаза тревожно смот­ рят на меня, и она говорит дрожащим голосом: — Кто был ей этот парень? Брат ли, алибо жених, а, может мужик ее?.. — Кто бы ни был ей этот парень, Устя, но боролись они вместе: за свободу бедных людей, чтоб всем бедным людям жилось хорошо на све­ те. — говорю я взволнованно, и мы долго сидим молча. — А как же тот парень, что прыгнул в Катунь? Неужели утону4 Устя? — Может, и выплыл. Парень, тятенька сказывал, плечистый, высо­ кий, скулы широкие, волосы смоляные. Может, и спасся. А, Марея Маш симовна? И нам обеим так страстно хочется верить в спасение этого молодого, полного сил человека! Я сижу вся под впечатлением Устиного рассказа. Наконец пере­ спрашиваю: — Высокий, говоришь, Устя? Скулы на лице широкие, волосы черные? Как будто—ничего особенного, — мало ли у кого могут быть такие черты... Но внезапно и снежные белки далекого Катунского хребта, и шум Катуни, и сидящая со мной рядом Устя — все исчезло. Перед моими глазами возник освещенный зал офицерского ' собра­ ния. Я стою в укромном уголке буфетной. Между столиками мель­ кает стройная фигура моей сестры. На пушистых темных волосах ее, 115