Сибирские огни, 1960, № 6

как шквал океанский ревет, как стонет под ливнем тропический лес. А я не измерил земных расстояний сполна, чтоб мир полюбился открытым глазам — от крыльев колибри до грузной походки слона, от грустной ромашки до солнечных пальм. Ракеты, ракеты — зовут в бесконечную даль. А я до сих пор не видал на земле, как в дальнем Техасе шумит на ветру чаппараль, усталый ковбой засыпает в седле. Не знаю, каков он, ночной беззаботный Париж, и как тебе дышится, род мой людской, на улицах Токио — в городе загнанных рикш, в угрюмых дворцах над Гудзоном-рекой. Ракеты, ракеты — горячие крылья Земли... Но, парень техасский, веселый ковбой, мы в мире порядка еще навести не смогли, какой нам придется по сердцу с тобой. Нас делят границы нелепым молчаньем своим, и, с высшею правдой Земли не в ладу, мы оба на воинском, строгом учете стоим доныне друг другу на страх и беду. Ракеты, ракеты — взлетающий огненный след, Отчизна-Земля, уходящая вниз!.. А нам для начала б — земной, кругосветный билет без хитрых анкет и расчетливых виз.