Сибирские огни, 1960, № 5

зева. На его плечах лежит вся тяжесть ответственности за принятые решения и за исход операции в целом. В отдельном издании повести «Ба ­ тальоны просят огня» (1958) Ю. Бонда­ рев существенно уточнил детали, под­ тверждающие, что решение Иверзева о переброске всех огневых средств на ре­ шающий северный плацдарм было обус­ ловлено реальной сложностью объектив­ ных условий и обстановки. Но каковы моральные и психологиче­ ские результаты этого трудного реше­ ния? Как оно отразилось в душе само­ го Иверзева? На эти вопросы Ю. Бон­ дарев не смог дать вполне убедительно­ го и последовательного ответа. Автор­ ское отношение к Иверзеву как типу командира и человека колеблется в по­ вести между осуждением и оправданием. Последнее торжествует в финале, но без достаточных оснований. Несмотря на все уточнения, внесенные в новый вариант повести, автор так и не смог эмоционально, логикой искусства скло­ нить читателя на сторону человека « с холодным, непроницаемым лицом, с тем самым выражением надменной непрек­ лонности, какое видели всегда подчи­ ненные и которое вызывало у них не­ приятное к нему чувство...» Ю. Бонда­ рев как бы остановился на пороге труд­ ной задачи. Самые глубокие мотивы по­ ступков Иверзева не исследованы с той же проницательностью и остротой, как это сделано по отношению к другим ге­ роям. Внутренние противоречия книги «Ба ­ тальоны просят огня» по-своему харак­ терны. Эти противоречия повести (осо­ бенно ее финала) уже были отмечены в критике. Правда, выводы при этом де­ лались самые неожиданные. Арк. Эль- яшевич в качестве панацеи предложил даже такой «настоящий выход из труд­ ного положения»: «батальоны, просив­ шие огня, батальоны, нуждавшиеся в поддержке, должны были получить ее. Мы не знаем, — рассуждает Арк. Эль- яшевич, — помогло ли бы это им, но образу Иверзева принятие такого реше­ ния очень бы помогло. Оно вернуло бы ему ту типичность, которой столь недо­ стает этому персонажу в сегодняшнем варианте повести. Оно сняло бы с про­ изведения натуралистический отпечаток — «и так бывает». Оно сообщило бы сю­ жету книги подлинный реализм» («Звез­ да», 1958, № 8). Критик с готовностью предлагает писателю воспользоваться нехитрой лазейкой для выхода из тра­ гических, но вполне реальных коллизий действительности. Батальоны просили огня? Обстановка сложилась так. что они не смогли получить поддержки? Существует логика обстоятельств вой­ ны, не зависящая от самых лучших на­ мерений отдельных людей? Чепуха! Вздор! Стоит писателю из­ менить обстановку, превратить порок в добродетель, а тяжелое препятствие — в дар судьбы, и все повернется легко, просто и приятно! Если не для погибших батальонов, то по крайней мере для критической статьи, клеймящей правду, как «натуралистический отпечаток», а увертку от правды сбывающей за «под­ линный реализм». Методология сюжетных превращений, намеченная Арк. Эльяшевичем, могла бы увести очень далеко. Далеко и от прав­ ды, и от подлинного реализма, и от нравственной ответственности писателя за то, что выходит из-под его пера. Этот легкий путь совершенно исключен для честного художника, верного памяти тех людей, которые после яростной борьбы погибли, до конца выполнив свой воин­ ский долг. Подлинное совершенствова­ ние талантливой, хотя и неровной, пове­ сти Ю. Бондарева вовсе не требовало отказа от трагической темы или приглу­ шения ее, к чему фактически толкали автора некоторые критики. Мужествен­ ное и сильное звучание трагических мо­ тивов как раз и составляет живую душу повести «Батальоны просят огня», ее реальный вклад в развитие современной военной прозы. 4 Трагической теме Ю. Бондарев ос­ тался верен и в новой своей книге «Пос­ ледние залпы», опубликованной в 1959 году. Это повесть о цене последних усилий в борьбе со смертельно агонизи­ рующим врагом, повесть о трагической, оборотной стороне великого часа побе­ ды. В «Последних залпах» герои раскры­ ваются в тот решающий для них момент, когда война подходит к концу и все нравственные вопросы, стоящие перед человеком в военное время, приобрета­ ют особую остроту. В окопе переднего края перед рассве­ том завязывается один из бесчисленных разговоров, которыми жила армия нака­ нуне победы. «Звездная, неестественно тихая ночь, со свежестью, крепостью горного возду­ ха, с осторожным шелестом трав, вли­ лась в накуренный блиндаж. Блеск крупной звезды синим огнем дрожал, струился над бруствером. — Молчат и ждут, — проговорил Но­ виков задумчиво. Потом спросил не обо­ рачиваясь: — У тебя нет такого чувства, что война скоро кончится? В Венгрии . Второй Украинский вышел на Тиссу. В Югославии наши танки на окраине Бел­ града. Скоро конец... Овчинников не пошевелился в глуби­ не блиндажа, не вышел оттуда, только жарко разгорелся, подсвечивая его тон­ кие губы, огонек папиросы, ответил ко­ ротко: — Нет. Но этот ответ был ложью. Овчинни­ 12 . «Сибирские огни» № 5.