Сибирские огни, 1960, № 5

Клавдия вытерла слезинку, покатившуюся по щеке, и продолжала: «...А сама про себя так думаю — жизнь моя, вроде, задаром прошла. С Геннадием радости у меня не было, а хорошего человека обидела. Мо­ жет, он из-за меня и свою судьбу не устроил...» Клавдия перевела затуманившийся взор в окно. Листва яблони, что заглядывала в хату, задрожала и слилась. Женщина провела рукой по глазам, медленно, шевеля губами, пере­ читала написанное и разорвала. Поймет, разве, Валюшка?! В молодости самому ошибиться нипочем, а с других ой как правду взыскиваешь. Реши­ ла написать в другой раз, когда на душе полегчает. «Схожу-ка я в магазин,— подумала Клавдия,— может, от баб что про покос услышу». Надела шерстяную юбку, шелковую кофту. Голову повязала крепде­ шиновой косынкой. Не лежать же зря добру. Улица будто вымерла. Ни души. Куры в дорожной пыли трепыхают­ ся. Телята на ходу спят. И ребятишки куда-то подевались. Клавдии кажется, нет деревни красивее их Дмитриевки. Другие де­ ревни— голые. В жаркий день ходят старики вокруг хаты; куда тень — туда и они. В Дмитриевке идешь по улице, а из садочков белые хаты вы­ глядывают. Сияют свежевыструганными желтыми бревнами новые срубы, строят люди добрые дома: деревянные, да и каменные фундаменты закла­ дывают. Издалека можно приметить красную крышу школы. Вокруг шко­ лы сад. Правда, не вошел он пока в силу: стволы деревьев тонкие, кроны прозрачные. Но уже гомонят в саду птицы. Клуба же такого, как у них, пожалуй, нет во всем районе. Особенно Клавдии нравятся две колонны у входа. Эти колонны придают зданию какую-то торжественность. Но к чему пашут землю подле клуба? Ах, да, говорят, здесь будет парк. Невольно припомнился Клавдии осенний вечер. Шли они вместе с Матвеем. Кое-где горели в хатах неяркие огни. Слабый свет не проникал на улицу. Густая непроглядная мгла сковывала движение. Под ногами хлюпала грязь. А Матвей говорил: — Погоди, Кланя, построим свою электростанцию. Осветим не только хаты, но и улицу. Вон там построим двухэтажную школу,— он показал рукой в сторону пустыря, поросшего бурьяном и лопухами.— Рядом с кон­ торой будет клуб, белый с колоннами. Раньше во дворцах были колонны, и у нас будет свой дворец. Клавдия посмеивалась. Она не верила Матвею. Ведь тогда еще дерев­ ня и поля были изрыты, искромсаны снарядами. Еще кое-кто из односель­ чан жил в землянках. Подумалось: «Как же далеко умеет заглядывать Матвей!» Вот и магазин. Но дверь на замке. На крыльце притулились две ста­ рушонки. Не за новым ли товаром продавец уехал? Подошла, поздоровалась. Петровна, высокая, худая, хмурая, знавшая Клавдию, когда та еще в люльке качалась, спросила: — Дочка-то пишет? Нынешние детки ведь не шибко родителев по­ читают. Уедут — и поминай, как звали. — Моя Валя не такая, — и Клавдия, неожиданно для себя, забыв об огорчениях, похвалилась: — К себе зовет. Пишет, приезжайте, без вас, мама, мне жить невозможно. ' — Зовет — как? В гости или на постоянное жительство? — На жительство,— соврала Клавдия. — Думаешь ехать? — не унималась Петровна. В разговор вступила бабка по прозвищу за свой хлопотливый нрав — Клуша. — А что тебе, Клавдия, ехать. Тебе и здесь не житье, а масленица. 7 . «Сибирские огни» № 5.