Сибирские огни, 1960, № 4

И последнею рукою, Лишних слов не говоря, Изорвал со всей семьею Он последнего царя. В клочья, в крошки, под порог! Дед сказал: — Ого, сынок! Если спросят, слышишь, Анна? — Спросит кто, мол, где ж натрет — Скажешь: съели тараканы, Ночью слопали на нет! Непонятно мне и Наде,— После спросим, разберем,— Почему он не поладил, Тятька наш, с самим царем? В красноватых пятнах света. Без ноги, с одной рукой, Да сердитый... Он ли это? Разве наш отец такой? Но когда он жесткой щеткой Протабаченных усов Уколол мне нос и щеки, Сам расплакаться готов, А потом Дуняшу, Надю, А потом опять меня, По головке грустно гладя, Он поставил у огня, Чтобы нас виднее было — Мы смекнули, наконец, Что теперь... Теперь мы — сила: Он — отец! Отдохнул отец с неделю — Пусто, голодно в дому... Мама с дедушкой надели На плечо ему суму... С удивлением и страхом Оглянулись мы на мать: Как над мертвым. Как над прахом, Начала она рыдать. Что случилось? Что за горе? Ну зачем она ревет? Надо радоваться: вскоре Тятька хлеба принесет. Дед поморщился. — К а л е к а ! — Процедил сквозь зубы он,— Обкарнали человека, Стервецы, со всех сторон! Брось, молчи, терпи, Анютка. Ты горюй, да помни край: Причитаешь — слушать жутко... Ребятишек не пугай!.. А село у нас большое, Растянулось верст на шесть. Люди всякие: с душою И с достатком люди есть. Не без добрых душ на свете. — Принимай суму-то, мать! Сыпь на стол. Садитесь, дети, Сухари сортировать. Вот так скатерть-самобранка! И чего-чего тут нет! Две конфетки! Три баранки! Удивленно смотрит дед: — Кто, не лавочник ли Клушин?! Ты гляди-ка! Молодцом! По кускам читают души Мать и дедушка с отцом. Словно книгу, словно повесть Развернули на столе: У кого какая совесть. Кто скупее всех в селе, Кто последнюю горбушку Рад отцу преподнести, На кого не грех бы пушку Зарядить да навести. — Корка чья? Швырнул бы в морду! Подавись, мол, негодяй! — Вот как резко, вот как гордо Расшумелся дед Исай. А отец сказал: — Не надо. Будет праздник наш, отец! Ждем вестей из Петрограда... Говорят... царю — конец. На знаменах пишут прямо: Угнетателей — долой! На отца взглянула мама, Покачала головой: — Что с того... таким калекам? Так же будешь кукарекать! Хоть и крышка Николашке И буржуям разным тож, Все равно — на деревяжке Далеко ты не уйдешь. — Я? Уйду! Солдатским шагом, У богатых на виду, Не с сумой,