Сибирские огни, 1960, № 4

МИХАИЛ КУБЫШНИН РЕКА МОЛОЧНАЯ Рассназ доярни Фенлы Васильевны Главы из поэмы Часть первая Дед Исай сидит у печки, Повествует тенорком: — Русло той чудесной речки Не водой, а молоком Так и плещется, играет! Берега — из киселя... Только где она такая Интересная земля?.. В той земле обетованной Сыплют яблоком дубы, Хлеб растет там пеклеванный, Как у нас растут грибы: Под березой жмется тесно К караваю каравай. Там месить не нужно тесто — Караваи собирай! На кустах висят баранки: Снял — и всё, и можешь есть. Тоже, скатерть-самобранка Где-то, сказывают, есть. Развернул бы перед вами — Вот такой она длины! А на ней — горшок со щами, Хлеб, нарезанный ломтями, И горячие блины. Мы сидим, глотаем слюни, Да и дед глотает сам. А у младшенькой, у Дуни, Дело близится к слезам. Вот и слезы... — Хватит, батя! — Рассердилась наша мать,— Полезайте на полати, Ночь давно, ложитесь спать! Не дразните ребятишек! Про еду да про еду... — Тише, Анна! Тише, тише! Я другое поведу. Поведу теперь простое — Про телегу без колес. Сел в нее, махнул рукою — И поехал, и понес! Без лошадки скачешь, внучки, Комары вас закусай! И прибудешь в этой штучке, Я сказал бы,— прямо в рай. А в раю — у всех избушек На углах по калачу. Крыши?.. Крыши — из ватрушек Фу ты, пропасть! Всё! Молчу! Лампы нет. Горит лучинка, И лохань стоит под ней. На стене у нас картинка — Царь с фамилией своей. На картинку тараканы Наползают из щелей... Ах, какие сарафаны У царевых дочерей! Ох, богатые уборы! А царенок возле них Был у нас причиной ссоры. Я кричала: — Мой жених! Надька видит — дело худо, Плачет, ревности полна: — Это я царица буду! Мамка, я или она?! И, осыпанный следами Тараканов н мокриц,