Сибирские огни, 1960, № 4

очень органичные для В. Пановой моти­ вы. Из впечатлений военных лет она от­ бирает то, что всего ближе ее личному и художественному опыту. В. Панова отлично знает ту сферу действительности, на анализе которой ее возможности раскрываются с наиболь­ шей внутренней свободой и полнотой. Насколько правдиво и тонко изображает В. Некрасов батальные картины войны, психологию ее непосредственных участ­ ников, опаленных огнем сражения на пе­ реднем крае, настолько точно умеет В. Панова передать отражение войны в быте, ее влияние на индивидуальные судьбы отдельных людей. С точки зрения метода и формы воп­ лощения замысла, В. Панова продолжи­ ла на новом материале стилевую тради­ цию «Сережи». Тыловой быт в ее по­ следних рассказах преломлен через пси­ хологию рано повзрослевших детей. Именно их глазами—резко и отчетливо— увидены подробности происходящего. Сквозь их опыт воспринято течение со­ бытий — общих, захвативших всех, или частных, развернувшихся в узком семей­ ном кругу. Тонко учитывая психологию детского восприятия, В. Панова в то же время сохраняет необходимую объективность повествования от собственного лица. Ав­ торский взгляд охватывает в целом то, что героям дано увидеть лишь в деталях и частностях. Рассказы «Валя» и «Володя» объе­ динены общими персонажами, переходя­ щими из одного произведения в дру­ гое. Они связаны также одной общей темой, общей мыслью, пронизывающей два вполне самостоятельных сюжета. Перед нами судьбы подростков, встре­ тивших начало войны детьми, а конец ее — вступлением на путь самостоятель­ ной жизни. В рассказе «Валя» заострена мысль об общих утратах, пережитых поколе­ нием, детство и отрочество которого сов­ пало с войной. Это поколение по-своему увидело и пережило ее тяготы. Война как бы разрубила надвое впечатления детства, провела через них резкую чер­ ту. Было время, когда у Вали были мать, отец, новый дом, возле которого дети иг­ рали в классы. Этот мирный дом на ти­ хой ленинградской улице с асфальтом, исчерченным меловыми клетками, так и останется для героини рассказа чем-то далеким и отодвинутым в прошлое. Не случайно на Урале, в детском доме, Ва­ ле по ночам снились ленинградские ули­ цы, а может быть, она уже сама их при­ думывала во сне... Таким же далеким, но поразительно отчетливым воспомина­ нием для нее навсегда останется тот день, когда они с матерью и сестренкой провожали на фронт отца. Сцены прощания с отцом на вокзале, расставания с родным гнездом, которое мать заботливо вила всю жизнь, нако­ нец, многоголосые, проникнутые внут­ ренним драматизмом сцены эвакуации— все это написано В. Пановой отчетливо, зримо, с поражающими своей правдой подробностями. В первой части рассказа («Отъезд») перед нами как бы живые кадры народ­ ного бедствия, воспринятого девочкой- героиней. подхваченной общим водово­ ротом надвинувшихся событий. Во второй части («Возвращение») рез­ ко изменена тональность рассказа. Со­ бытия первых месяцев войны отодвину­ ты на несколько лет назад. Валя пов­ зрослела и многое узнала. И, собствен­ но, только теперь начинается подлинное осознание того, что случилось с ней и другими людьми. Этот процесс внутрен­ него переосмысления происходящего очень тонко прослежен писательницей. Воспоминания о былом переплетаются с мыслями о будущем. Так обычно и быва­ ет при возвращении. «Мороз неподвижный, чистый. Спят в неподвижном морозе далеко друг от друга раскиданные села. И в детдоме, наверно, опять все леТли, проводив. А мы едем, обмотанные шарфами, стынут глаза. Мы прожили в детдоме три года, три месяца и три дня. Там мы получили из­ вестие, что папа убит под Шлиссельбур­ гом. Люся плохо помнила папу и не плака­ ла. Нас учили. Мы выросли. Дом, где мы жили в Ленинграде, раз­ рушен. Это и странно и не странно, как подумаешь. Дом был, когда были мама и папа. Его не стало, когда не стало их. Но мы едем в Ленинград, это устрои­ ла тетя Дуся. Еще давно, в голоде, под бомбами, она написала: «Фабрика вас не оставит, ждите». Мы ждали, и дожда­ лись, и едем». . Валя все больше начинает задумы­ ваться над происходящим, ее взгляд стал более пристальным, она улавливает в окружающих людях многое, из того, что раньше для нее, как и для Люськи, оставалось незаметным. Ее мысли и чувства перекликаются с тем, чтб дума­ ют и чувствуют люди вокруг, — самые разные люди, сближенные друг с другом общей судьбой. Судьба самой Вали выражает общую тему в особенном, неповторимом. «Что будет у меня, что? Какая пред­ стоит мне любовь? Какие подвиги, какие переломы судьбы? Это со всеми так или только со мной, что все время уходят от меня те, кто мне нужен, или я от них ухожу?» Эти вопросы Вали, обращенные к се­ бе самой, свидетельствуют о повзросле- нии души героини, о ее стремлении по­ нять свою долю в связи с общей судь­ бой. Смерть матери под немецкими бомба­ ми. обрушенными на состав, проходив­