Сибирские огни, 1960, № 4

л. н и н о в Судьба человека, судьба поколения 1 Старейший советский поэт Николай Асеев пожелал в «Литературной газете» доброго пути начинающему поэту Ана­ толию Передрееву. Небольшую подборку стихов молодого автора открывает суро­ вое и сильное стихотворение. Оно назы­ вается «Три старших брата»... Три старших брата было у меня. Остались в сердце только имена. Остались три портрета на стене — Убиты братья на большой войне. Один упал под снежною Москвой, Другой — на сталинградской мостовой, А третий пал к победе на пути... И каждый не дожил до двадцати. Безмолвны три портрета на стене. Идут года. Уже за двадца-Гь мне. Но боль моя острей день ото дня— Три старших брата было у меня! Для молодого человека, стоящего се­ годня на пороге самостоятельной жизни, события второй мировой войны уже не могут быть предметом личных воспоми­ наний. Ее скорбные картины не могли сохраниться в его памяти. Ведь со дня окончания войны минуло ровно пятнад­ цать лет... Но война не прошла мимо его судьбы. Военный ураган, подхвативший миллио­ ны человеческих жизней, так глубоко потряс самые основы бытия народа, его сознание и чувства, что нет, пожалуй, ни одной советской семьи, которая ос­ талась бы в стороне от великих всена­ родных испытаний. Старшие современники тех, кто сегод­ ня еще не дожил до двадцати, узнали войну на собственном опыте. Она опали­ ла их детство и юность, заставила очень рано повзрослеть, резко выявила и сформировала основные черты характе­ ра. Будущее этой юности завоевали отцы и матери, вынесшие на своих , плечах главную тяжесть войны. Именно он» встретили войну в строю поколения, которому история уготовила защитить. Москву, отстоять Сталинград и штур­ мом взять Берлин. И о том, как это бы­ ло, что пережили и перечувствовали лю­ ди между первым и последним актом> великой исторической драмы, никому не дано сказать лучше, чем ее непос­ редственным участникам. О Великой Отечественной войне на­ писано уже немало прекрасных книг. Советская литература может по праву гордиться теми поистине выстраданны­ ми, талантливейшими произведениями, которые были созданы нашими писате­ лями по горячим следам событий. «Казалось бы, грохот войны должен заглушить голос поэта, должен огруб­ лять. опрощать литературу, укладывать ее в узкую щель окопа. Но воюющий на­ род, находя в себе все больше и больше нравственных сил в кровавой и беспо­ щадной борьбе, где только победа или смерть, — все настоятельнее требует от своей литературы больших слов. И со­ ветская литература в дни войны стано­ вится истинно народным искусством, го­ лосом героической души народа. Она на­ ходит слова правды, высокохудожест­ венные формы и ту божественную меру, которая свойственна народному искус­ ству. Пусть это только начало. Но это начало великого». Слова эти были сказаны Алексеем Толстым в грозном 1942 году, когда только зарождалась и складывалась тра­ диция, питающая живой литературный поток, который, не иссякая, бьет до сих пор. Первые послевоенные годы явились важным этапом в разработке большой темы народного подвига в дни войны. Пришло время итогов, и писатели отве­ тили на эту потребность времени. Про­ изведения А. Фадеева. М. Шолохова, И. Эренбурга, В. Катаева. В. Гроссмана,